Читаем Основы экономики полностью

• Ограничение продажи товаров самостоятельным (независимым от монополии) фирмам (например, уменьшение поставок нефти нефтеперерабатывающим заводам).

• Регулирование цен: монополисты повышают цены на продукты, сбываемые мелким собственникам, и одновременно снижают их для крупных покупателей.

• Использование финансовых средств борьбы с конкурентами (например, спекуляция ценными бумагами на фондовой бирже, о чем будет рассказано в гл. 8).

• Разорение конкурентов с помощью дозволенных законом и недозволенных средств с целью их «поглощения» и «присоединения» к монополиям. Последние используют для этого различные приемы: подделывают продукцию конкурентов, нарушают патенты, копируют товарные и фирменные знаки, обманывают потребителей. Ведя борьбу с конкурентами, многие фирмы занимаются «промышленным шпионажем», используя для этого электронные средства, услуги «перебежчиков» с предприятий-конкурентов и т. п.). Некоторые монополии не брезгуют уголовно наказуемыми методами, вплоть до поджогов помещений соперников, террористических актов и заказных убийств.

Уже в конце XIX в. и в начале XX в. стало очевидно, что монополистические объединения разрушают нормальные для рыночной системы отношения. В ответ в демократических государствах принимались решительные меры по упорядочению взаимодействия всех участников рынка.

<p>§ 3 Новые взаимоотношения участников рынка в XX–XXI столетиях</p>

Почему и как государство регулирует структуру рынка

Еще на рубеже XIX–XX вв. сильно обострилось противостояние свободной конкуренции и абсолютных монополий. Оно переросло в такое их соперничество, которое напоминает спортивную борьбу, известную под названием «перетягивание каната», в которой меряются силами противостоящие друг другу группы людей.

Кто же смог одержать победу в этой схватке?

Чтобы найти правильный ответ на данный вопрос, важно учесть следующие важные обстоятельства.

1. Конкуренция и монополия не могут существовать друг без друга. С одной стороны, если производство и продажа определенного продукта захвачены монополистической группой крупных предпринимателей, получающих от этого большую выгоду, то это вызывает стремление их соперников получать тот же выигрыш. С другой стороны, внутренняя логика рыночного состязания ведет к монополии. Если какой-то предприниматель стремится победить своих соперников, то он, добившись такой цели, начинает господствовать на рынке. Одним словом, монополия порождает конкуренцию, а конкуренция – монополию.

2. Конкуренция предполагает поиск лучших способов хозяйственной деятельности, в том числе более эффективной техники, технологии и организации производства. Поэтому ее положительные качества проявляются в том, что конкурентная борьба служит двигателем экономического прогресса.

Сила конкуренции проявляется в том, что она проникает во все виды хозяйственной деятельности. Соперничество не обходит стороной даже монополии. Так, конкурентные столкновения происходят: а) внутри монополий при разделе общего дохода между монополистами; б) между монополиями за захват природных ресурсов, большего рыночного пространства и др.

Сила монополий – в их способности совершенствовать кооперацию и разделение труда, технику и технологию, получая возрастающий экономический эффект от расширения масштабов производства.

Значит, победа только конкуренции или монополии неизбежно приведет к потере указанных преимуществ.

3. В ХХ в. свободная конкуренция единоличных товаровладельцев, как известно, в основном исчерпала свои исторические возможности. Конкурирующие между собой мелкие частные товаровладельцы утратили свою былую экономическую и рыночную власть. Чтобы использовать новейшие технологии, ныне требуется намного больше денежных средств, чем имеют небольшие фирмы.

Вместе с тем абсолютные монополии, полностью исключающие конкуренцию, теперь не могут успешно хозяйствовать. Как известно, эти монополии утвердили свое рыночное господство в начале XX в. Тогда полный захват рыночного пространства давал им возможность получать монопольно высокий доход даже путем снижения объема производства. Но подобные монополии уже не могли выжить во второй половине XX в. – в условиях научно-технической революции и жесткой глобальной конкуренции. Более того, вопреки своему желанию, они оказались втянутыми в резко обострившееся соперничество с другими крупнейшими предприятиями зарубежных стран. В итоге абсолютные монополии перестали соответствовать своему названию.

Итак, мы пришли к неожиданному выводу. На рубеже XX–XXI вв. в «перетягивании каната» победителями не стали ни свободная конкуренция, ни абсолютная монополия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Наживемся на кризисе капитализма… или Куда правильно вложить деньги
Наживемся на кризисе капитализма… или Куда правильно вложить деньги

Эту книгу можно назвать «азбукой инвестора». Просто, доступно и интересно она рассказывает о том, как лучше распорядиться собственным капиталом.На протяжении последних нескольких десятков лет автор, Дмитрий Хотимский, вкладывал деньги в самые разные проекты: размещал деньги на банковских депозитах, покупал облигации, серебро, валюту, недвижимость, картины. Изучив законы макроэкономики и проанализировав результаты своих вложений, он сумел вывести собственную теорию, которая объясняет, какие инвестиции приносят деньги и – главное – почему.Эта книга поможет вам разобраться в основах инвестиционной науки, подскажет, как избежать огромного числа рисков и получить максимальный доход. Рекомендуется к прочтению всем, кто хочет научиться инвестировать с умом.

Дмитрий Владимирович Хотимский , Дмитрий Хотимский

Экономика / Личные финансы / Финансы и бизнес / Ценные бумаги
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика