Основы физиологии высшей нервной деятельности

В других опытах жетоны клали в ящик с кирпичами, который обезьяны могли подтянуть к клетке, вращая за ручку подъемное колесо. В этом усматривали аналогию с работой, вознаграждаемой заработной платой.

Наконец, в соседних клетках поставили автоматы, в которые надо было опускать жетоны разного формата, и снабдили обитателей одной клетки жетонами для автомата, находящегося в другой клетке, и наборот. Обезьяны быстро наладили обмен жетонами, стараясь за большой получить два или три более маленьких и, по мнению экспериментатора, тем самым показали, что им не чужды принципы коммерции и банкового дела. Подобным сложным реакциям поведения оказалось возможным обучить и низших обезьян. Например, путем образования цепи раздражителей условных рефлексов можно было научить мартышку при получении большого жетона, который не подходит к автомату, поставленному в ее клетке, бежать к соседу, чтобы «разменять» его на два маленьких.

Попытки «воспитать» из обезьяны человека. Считая разницу между интеллектом антропоида и человека лишь количественной, некоторые исследователи пытались настойчивым воспитанием и обучением «вывести обезьяну в люди».

Так, одна супружеская чета психологов провела опыт воспитания новорожденного детеныша шимпанзе вместе со своим ребенком. С первых дней жизни малыши росли вместе, были во всем неразлучны, спали в одинаковых кроватках, ели за одним столом, носили одинаковую одежду. Однако обезьяна не приобрела навыков человеческого мышления и поведения.

Известны попытки научить шимпанзе разговаривать.

Надеясь на его подражательные способности, экспериментатор становился рядом с шимпанзе перед окошком камеры и выразительно произносил какой-либо слог. После чего находящийся за окошком помощник давал экспериментатору банан, который поедался на глазах у обезьяны. Шимпанзе старательно повторял движения экспериментатора и даже шевелил губами, но, несмотря на очень большое число опытов, ни разу ничего не вымолвил.

Исходя из того, что неудачи таких попыток зависели от неприспособленности голосового аппарата антропоидов к произнесению речевых звуков, исследователи стали учить шимпанзе «языку» жестов или выбору жетонов разной формы, условно соответствующих разным словам. В этом направлении исследований получены очень интересные факты, которые показали способность антропоидов к элементарной символизации поведения, трактуемой некоторыми зарубежными авторами как овладение речью, не отличающейся в принципе от человеческой (Ю. Линден, 1981). Однако этот знаковый язык не возник из естественных потребностей шимпанзе, а как бы «навязан» ему человеком, речь которого возникла из его чисто человеческих потребностей трудовой деятельности. Поэтому понятийное содержание осмысленной речи человека и знакового языка антропоидов коренным образом отличаются друг от друга.

Результаты всех наблюдений и экспериментов, в том числе приведенных выше, показывают, что между обезьяной и человеком не количественная, а качественная разница. Примечательно, что критическим моментом, от которого пути развития детенышей обезьяны и человека расходятся в разных направлениях, был период овладения речью. Антропоиды достигли высочайшего совершенства биологического развития высшей нервной деятельности. Но речь — это проявление принципиально иного, специально человеческого способа деятельности мозга, который возник лишь тогда, когда естественная история нашей планеты привела к появлению сообщества людей, основанного на совместном труде.

Глава 17 ВЫСШАЯ НЕРВНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА

Жизнь на каждом шагу показывает неизмеримое превосходство разума людей над примитивными мыслительными способностями животных. Громадный разрыв между психической жизнью человека и животных долгое время служил поводом для попыток представить человеческое сознание как сверхъестественное явление, недоступное объективному изучению. Однако успехи психологии и физиологии высшей нервной деятельности дают все больше возможностей для естественно-научного объяснения работы мозга мыслящего человека.