Но на этом дело не остановилось. Бесы, раз начав подталкивать человека к бездне погибели, не успокаиваются до тех пор, пока он в нее не сверзнется. И в данном случае, им было мало того, чтобы люди извратили чисто религиозное назначение благовоний, демоны надоумили людей употреблять ароматы еще в качестве «афродизиака» (aphrodisiac), то есть средств, повышающих половую возбудимость и вызывающих похотные чувства. Для этого ароматы из сферы религиозной, где применение их было, в общем, ограниченное и влияние на толпу поверхностное, были перенесены в повседневную общественную и домашнюю обстановку; способность их воздействовать на половую область хорошо изучена, количество (разнообразие) их умножено, а качество (острота и сила запахов), с помощью бесовских подсказок и внушений, бесконечно усовершенствовано; нервная система у людей чрез постоянное применение подобных вещей была расша-тана и сделалась легко возбудимой от малейшего, едва уловимого запаха, донесшегося от прошедшей мимо наду-
-120-
шенной женщины. В настоящее время дело (или искусство) дошло до того, что люди не оставили, кажется, ни одного уголка в природе внешней и человеческой в поисках того, нельзя ли откуда-либо еще извлечь какой-нибудь «пикантный запах», изобретая их один за другим, — по выражению Гюисманса — вплоть до
32
«человеческой и... кошачьей эссенций, пахнущих юбками» .
Это имеет, конечно, свою историю, и о некоторых этапах ее небесполезно будет кое-что сказать здесь, ибо и библейские авторы не проходили молча мимо этих вопросов.
Начиная с времен царя Соломона, то есть эпохи наибольшего блеска Израильского царства, когда оно достигло высшей славы и могущества и когда завязались оживленные сношения ветхозаветных иудеев с тогдашними соседними культурными народами, — благовония впервые нашли себе широкое применение в качестве наркотических, возбуждающих человека средств. Среда светских и публичных женщин, понятно, в особенности представляла восприимчивую и тучную почву для последних.
Но в других государствах давно уже увлекались парфюмерией. Памятники Древнего Египта, Персии, Индии и Финикии, которые ученые только недавно стали разбирать и научились читать, во множестве доставляют случаи убедиться, как прилежно почиталась богиня любви изделиями и практикой этого искусства.
Так, в Египте парфюмерия имела применение настолько широкое и до того разнообразное, что у изобретательных египтянок она простиралась даже и на
33
тайные части тела . О духах в качестве афродизических средств хорошо говорит нецеломудренный рассказ «Целомудренная Тбубуи» (у Г. Масперо в «Народных сказках древнего Египта»)34
.То же самое мы видим и в Финикии. «Купцы из Савы и Раемы торговали с тобою всякими лучшими благовониями... кассия и благовонная трость шли на обмен тебе...», — обличал последнюю пророк Иезекииль (27, 19, 22). В позднейшую эпоху при персидском дворе в Сузах туалетные предписания дошли до чудовищных требований. Известное место из Книги Есфири (Есф. 2, 12-13) говорит, что дни «притиранья их», то есть одалисок царского гарема, были «шесть месяцев мирровым маслом и шесть месяцев (!) ароматами и другими притираньями женскими. Тогда девица входила к царю».
-121-
Израильтяне хорошо усвоили всю эту практику. Та «женщина, в наряде блудницы, с коварным сердцем, шумливая и необузданная», про которую Приточник говорит дальше:
Она схватила его [юношу],
Целовала его,
И с бесстыдным лицом говорила ему:
«... Коврами я убрала постель мою,
Разноцветными тканями Египетскими;
Спальню мою надушила смирною, алоем и корицею.
Зайди, будем...» и проч. (Притч. 7, 6-18),
— эта женщина, как видно, отлично понимала значение и силу духов для того дела, описание которого излишне приводить.
Понимали толк в этих вещах и те иерусалимские модницы, которых обличал пророк Исайя за то, что они носят «красивые цепочки на ногах и звездочки, и луночки, серьги, и ожерелья, и опахала, увясла и запястья» и прочее и прочее и не могут расстаться с флакончиками духов (Ис. 3, 18-19). Понятно, что уже нечего было у них искать скромности и целомудрия, и гневный приговор Божий был истинен, когда объявлял им мщение:
«И будет вместо благовония — зловоние» (Ис. 3, 23).
В аду, конечно, — можно добавить для
Но кто же лучше расскажет об этом уродливом порождении культуры, как не ее же представители в лице писателей-художников? А они говорят нам, что вкусы менялись в каждом веке сообразно с убеждениями и мировоззрениями эпохи и история парфюмерии шла нога в ногу с историей языка и литературы. Ж. Гюисманс проследил это в отношении своей нации.