Основы Метафизики

В этом состоит последнее основание онтической благости всего сущего. Оно есть лишь онтически благое (потенциально устремляющее к себе: appetibile), ибо оно прежде всегда уже (актуально) утверждено абсолютным волением и любовью, включено в его ценностность и благодаря своему содержанию бытия утверждено как цель возможного стремления, как содержание воления и любви. Таким образом, здесь актуальное исполнение (actus) также предшествует потенциальному своеобразию (potentia). Не действительность обусловлена возможностью, а возможность – действительностью. Онтическая благость сущего коренится в онтологической благости бытия, т. е. в итоге – в тождестве бытия и воления, бытия и любви абсолютного бытия.

5.4.8. Аналогия благости

Как единое и истинное, так и благое есть трансцендентальное определение сущего. И потому оно точно так же является аналогическим понятием, которое высказывается в том же основном значении, но различными способами. Однако поскольку истинное отнесено к познанию (знанию), благое – к стремлению (волению), то существует различие: «истинное» первоначально есть высказывание, стало быть, подразумевается логическая истина; с нее мы аналогически переносим понятие на онтическую истину сущего. В отличие от этого «благое» первоначально есть сам предмет в смысле онтической благости сущего; отсюда мы переносим понятие на акт стремления (воления) в смысле исполненной благости (actus specificatur ab obiecto). Поэтому онтическая благость есть первый, исполненная благость – второй член аналогии.

Онтическая благость – опять-таки аналогически – присуща сущему в меру его содержания бытия, в чем также пребывает ценностное содержание для стремления и воления. Однако мы вновь аналогически восходим сверх этого к онтологической благости, к единству истока бытия и стремления (воления). Она уже дана в относительном единстве конечного исполнения духа, которое еще раз аналогически предполагает абсолютное единство в самоисполнении и бытийно-утверждающем самообладании абсолютного бытия в качестве основания всей благости сущего как такового. Тем самым благое оказывается аналогическим понятием, в котором, тем не менее, продолжается определение во все более высокие способы бытия блага [Gutsein], но в соответствии с аналогической благостью самой действительности бытия согласно ступеням содержания бытия сущего, которые суть также ступени ее благости или ценностности.

5.4.9. Проблема зла

Возникает, однако, вопрос: действительно ли все сущее благо? Не предполагает ли это учение безоблачную картину мира, слишком оптимистическое разумение бытия, которое не соответствует действительности? Существует ведь и зло [Ubel] (malum), которое во многих образах мучительно, но могущественно действует в мире – древнейшая и всегда новая проблема человечества.

5.4.9.1. На этот вопрос давались самые разные ответы. Среди односторонне радикальных ответов одну из крайностей составляет оптимизм, который вытекает не столько из реального опыта, сколько из пантеистически-детерминистского мышления. Если все происходящее есть необходимое саморазворачивание абсолюта, как, например, у Спинозы, то нет места настоящей свободе и нет места ничему, что не было бы предопределено; и даже все то, что представляется нам дурным или плохим, выполняет позитивную функцию в целом. Нечто подобное имеет место у Гегеля, который все зло стремится диалектически «снять», так что оно благодаря «хитрости разума» служит прогрессу истории; это учение производит почти что саркастический эффект.

Против (часто неправильно понимаемого) учения о «наилучшем из возможных миров» у Лейбница восстает – с другой стороны – радикальнейший пессимизм, представленный Шопенгауэром, ибо для него этот мир является «наихудшим миром из всех возможных». Отсюда путь ведет к нигилизму, который через Ницше в значительной степени оказывает влияние еще и по сей день.

Из древних попыток опосредствованно объяснить реальность как благого, так и злого [Bose] вытекает дуализм, который, по-видимому, происходит из древнеперсидской религии (парсизма). В противоположность принципу блага (света) он допускает точно такой же абсолютный принцип зла (тьмы). Такие воззрения продолжают жить в гностических и манихейских учениях, в Новое время воспринимаются, например, Якобом Бёме, хотя и варьируются вплоть до того, что в самом Боге существуют добрый (светлый) и плохой (темный) принципы, которые, тем не менее, в конечном мире вступают в столкновение. Эти воззрения, в частности через Шеллинга, оказывают свое влияние и на последующий ход мысли.