Основы метасатанизма. Часть I. Сорок правил метасатаниста

Однако нужно понимать, что время — это дорога с односторонним движением. Прошлое, умирая, превращается в мысли. А мысли, в свою очередь, становятся планами и превращаются в будущее. Развернуться на этой дороге нельзя.

Впрочем, в этой необратимости есть и свои плюсы. Например, невозможность изменить прошлое парадоксальным образом помогает переносить потери. Можно сказать себе:

«Да, Шарик умер, и его больше нет с нами. Однако я помню все эти годы, проведённые с ним вместе. Память об этих замечательных годах осталась со мной, она живёт у меня в сердце, и её уже никто у меня не отнимет».

В-31-4: Получается, история — лженаука?

О: Увы, некоторые полагают, что раз история не соответствует Критерию Поппера, она не может считаться наукой. Логика тут следующая: раз у нас нет машины времени, мы никак не можем проверить утверждения историков. Следовательно, теоретически, историки могут выдвигать ошибочные гипотезы не менее безнаказанно чем, допустим, астрологи.

В чём тут ошибка?

В том, что история изучает вовсе не прошлое, как кажется на первый взгляд, а настоящее. Существующие в настоящем архивные документы Третьего Рейха, например. Или существующие в настоящем древнегреческие статуи.

В качестве классического примера достижения историков можно привести знаменитую находку археолога Генриха Шлимана. Опираясь на существующую в настоящем поэму «Илиада», Шлиман разыскал существующие в настоящем руины Трои.

Ссылки:

Машина времени.

В-31-5: Зачем нам знать о прошлом, если его не существует?

О: Комплексных чисел и идеально ровных прямых в реальности тоже не существует. Однако никто же не предлагает на этом основании отказываться от математики.

Так и с прошлым: пусть оно и находится исключительно в нашем воображении, зато оно помогает нам понимать важные вещи относительно настоящего и будущего.

Правило 32. Мечты важнее будущего

Когда мы решаем, как нам поступить прямо сейчас, будущее не имеет для нас никакого значения. Имеют значение только наши мечты о будущем. Когда мы делаем выбор, мы сравниваем не будущее с будущим, мы сравниваем мечту с мечтой.

Это позволяет нам заглядывать далеко вперёд: даже за дату собственной смерти.

В-32-1: Для сатаниста имеют значение только его желания. Следовательно, сатанисту должно быть безразлично, что он оставит после себя

О: Как правило, малознакомые с сатанизмом люди утверждают, будто сатанист цепляется за жизнь всеми когтями. Ну а после смерти, дескать, «хоть атомная зима».

Это не вполне так. С одной стороны, определённая толстокожесть сатанистам, несомненно, присуща. Довольно тяжело расстраиваться из-за «слезинки ребёнка», когда ясно понимаешь, что плачущих детей в мире — около одного миллиарда, и практически весь этот миллиард тебе совершенно незнаком.

Вместе с тем, сатанисты не склонны к броскам на амбразуру и прочим самоубийственным подвигам. Высшие интересы для сатаниста — это его собственные интересы. Да и подвиги, как бы ни почитали в народе павших героев, скорее эффектны, чем эффективны.

Однако в корне неверно утверждать, будто для сатаниста не существует никакого будущего «после смерти».

Представим себе сатаниста, который переводит взгляд с бутылки вина на компьютер и выбирает: сделать важное неприятное дело, или спокойно выпить вина.

Что взвешивает сатанист на воображаемых весах в голове? Будущее и настоящее?

Как бы не так! Сатанист сравнивает две мечты. Мечту про вино и мечту про важное дело. И если сатанисту больше нравится мечта про завтрашнее завершение важного дела, именно важным делом он и займётся.

Но кто мешает сатанисту добавить к сравнению и мечту о том, что будет, скажем, через сто лет? Пусть через сто лет сатаниста и не будет в живых, однако мысль об этом будущем ползает в его мозгу прямо сейчас. И эта мысль вполне может конкурировать с мыслью о следующей неделе.

Можем ведь мы заплатить какие-то деньги за книжку о Кубе, даже если уверены, что никогда туда не полетим?

Ссылки:

Удовольствия после смерти.

В-32-2: Какое значение тогда для сатаниста имеет смерть?

О: Своей смерти для сатаниста не существует. Если я жив, я жив. Если же я умер — я ничего не чувствую. Получается, что у человека нет возможности пощупать свою собственную смерть. Сатанист может только размышлять о своей смерти. И сравнивать мечты: мечты, где он жив, и мечты, где он мёртв.

Смерть же других людей, увы, вполне реальна. Это утрата. Потерять человека иногда не менее больно, чем потерять какую-нибудь важную часть своего тела.

В-32-3: Зачем мечтать? Почему сатанист не живёт настоящим?

О: Потому что мечты находятся в настоящем. Они вполне реальны.