Основы национализма

Корр. Вадим Валерианович, когда вы описываете историю Гражданской войны и революции, когда описываете историю послереволюционной России, то буквально становится слышным биение народного сердца. Зная вашу нелюбовь к прогнозам, все-таки осмелюсь задать вопрос: какими особыми чертами будет определяться тот новый исторический этап, в который мы сегодня вступаем? Ведь если ваша идея о том, что революции происходят вследствие избытка народных сил, верна, а политические движения «влево» и «вправо» связаны с биением народного сердца России, то какой-то ответ на этот вопрос должен подтвердить вашу теорию, а другой, напротив, – опровергнуть.

В. К. Повторю, сегодня альтернатива у нас одна – либо страна вернется на свой собственный исторический путь, либо она, по-моему, просто погибнет. А что значит вернуться на свой исторический путь? Это значит жить по своим собственным законам, не пытаясь втиснуться в прокрустово ложе чужих представлений и чужого исторического опыта. Я считаю, что самым прискорбным является тот факт, что начиная с 1991 года полностью победила идея интеграции в западную «рыночную» экономику. Никто не хочет почему-то интегрироваться с Черной Африкой, хотя ее положение в мировой экономической системе куда ближе нашему, чем положение США и даже Бельгии. И когда говорили, что у нас низкий уровень жизни, то сравнивали почему-то с уровнем жизни 15 % населения Земли. А тот факт, что остальные 80 % с лишним жили в среднем гораздо хуже, чем мы, никого не волновал. По сведениям ЮНЕСКО, каждый год 20 миллионов людей умирает просто от недоедания, от голода. Какая мировая война с этим сравнится? Но об этом никто почему-то не думает, проявляя тем самым исконный российский максимализм: «все или ничего». Опять же, перед революцией существовали довольно влиятельные слои промышленников и ученых, которые кричали, что самодержавие тормозит развитие России, что Россия поэтому – отсталая страна. От кого мы отставали? Только от США, Германии и Великобритании. С Францией уже шли довольно близко, особенно если учесть, что тогда население этой страны вместе с колониями составляло около 100 миллионов человек. Нет, подавай нам только первое место. И если говорить о 91 годе, то чем соблазнили наших соотечественников? Ведь по Садовому кольцу шли тогда стотысячные толпы с требованием немедленно дать то, что обещал им Ельцин. И это желание жить так, как живут богатейшие 15 % населения Земли – оно абсолютно бесперспективно сразу по двум причинам. Во-первых, потому, что исходные условия развития у нас с ними были неравными, о чем мы уже говорили. А во-вторых, никуда не денешься от того, что эти страны сумели ограбить весь мир. А у нас ситуация была совершенно обратная.

Не так давно я узнал, что в 1989 году в России среди союзных республик был наименьший процент семей, имеющих личные автомобили. А разве можно сравнить уровень жизни в бывших колониях с уровнем жизни в метрополиях? Здесь колоссальный разрыв, колоссальный.

Корр. Кстати, на этом тоже сыграл Ельцин, когда говорил, что мы теперь, в независимой России, не будем кормить национальные окраины и заживем, как на Западе. Но оказалось, что Запад гораздо более прожорлив, чем наши союзные республики со всем «лагерем социализма» в придачу.

В. К. Но речь-то идет о другом: чтобы зажить так, как на Западе, мы должны были бы не одну сотню лет грабить эти национальные окраины, чтобы они жили не лучше, а намного хуже, чем мы. Ничего подобного у нас не было – прежде всего потому, что материальное преуспевание никогда не ставилось у нас во главу угла.

Корр. И последний вопрос, абсолютно злободневный и предвыборный…

В. К. В последнее время довелось не раз слышать высказывания людей, сообщавших, что раньше они голосовали за Зюганова, а теперь проголосуют за Путина. Но это ложное решение. Чем больше голосов получит Зюганов, тем очевиднее будет (в частности, и для самого Путина) тот факт, что народ против «прозападного курса».

Мы не хуже и не лучше Запада. У нас другая анатомия

[2]