Основы научного антисемитизма

Народ может быть сосредоточен на одной территории, а может быть также и рассеян в диаспоре, и всегда трудно точно определить, кто к какому народу относится. Народ также нельзя пересчитать как роту солдат, как, например, нельзя точно определить, сколько существует людей, кому дороги русские леса, а кому нравятся Кавказские горы, а сколько тех, кто без ума от Иудейской пустыни? Сердце ведь не прозондируешь, более того, любая попытка такой классификации выглядит бесцеремонным кощунством. Здесь каждый скажет: дайте право человеку любить то, что он любит, и будет в том абсолютно прав. Точно так же кощунственной выглядела в глазах древних израильтян попытка царя Давида сделать перепись своих подданных. Они никак не могли понять, что подданные Бога (народ Божий) и подданные царя (граждане государства) в глазах чиновников суть одно и то же. (И до сих пор никто даже приблизительно не может сказать, сколько в настоящий момент насчитывается евреев в мире, даже в рамках одного государства, например, в России, определить процент граждан евреев представляется невозможным, ибо не все евреи по документам записаны таковыми. Кто-то числится «русским», но имеет мать еврейку, а следовательно и право на репатриацию в Израиль, которым может воспользоваться, а может, и нет. Иной, наоборот, числится евреем и сам себя таковым признает, но при этом исповедует христианство, стало быть, по гойским законам он будет считаться евреем, а по израильским нет, а это значит, что он никогда не будет иметь право на репатриацию, пока не будет пересмотрен т. н. Закон о возвращении в его нынешнем виде).