Основы нейротрансформинга или психотехнологии управления реальностью

Первый (досоциальный) — это уровень несоциализированного (т. е. не обретшего своего места в обществе) человека. В общем-то ребёнка, хотя иногда и очень большого. Так, к сожалению, сжигающих машины жителей парижских пригородов или наших болельщиков (неважно, какой команды), переворачивающих оные в центре Москвы (или без всякой на то причины дерущиеся с почитателями конкурирующей команды), никак нельзя признать ни социализированными субъектами, ни даже просто взрослыми. При этом люди, живущие на досоциальном уровне, не соблюдают общественных норм: общепринятых «Что такое хорошо и что такое плохо», как бы все ещё не подписав соответствующих соглашений — конвенций (точнее, не приняв на себя обязательства их соблюдать), отчего и живут доконвенциально. Плоховато у них и с речевой сферой и словарным запасом. В первой в основном преобладает ненормативная лексика, а во втором мы сталкиваемся с феноменом Эллочки Людоедочки из бессмертных «12 стульев» Ильфа и Петрова. Когда ну очень ограниченного запаса уже нормативных слов вполне хватает для общения, в коем куда большую роль играют жесты и передающие эмоцию междометия (т. е. уровень этот ещё и довербальный).

На втором уровне — социальном — свершившаяся социализация надолго вводит человека в систему общественных отношений, в которой он выполняет различные социальные роли (это то, что он делает — например, выступает Мужем, Инженером или Начальником), реализуя себя в амплуа (это то, как он это делает — например, хорошо или плохо, весело или грустно, удачно или нет). При этом делает он это, в общем-то, довольно строго придерживаясь общественно-одобряемых образцов и неукоснительно соблюдая общественные соглашения (конвенциальность). Участвуя в самых различных системах общественных отношений, человек научается довольно ловко болтать, обретая и реализуя свою вербальностъ. И чаще всего так и живёт до самой своей смерти, так и не познав, что есть ещё нечто качественно большее. Третий, постсоциальный, постконвенциальный и даже поствербальный уровень.

На этом — всё-таки надсоциальном — уровне человек внезапно осознает жуткую и давящую всё и вся условность общественных соглашений (постконвенциальность). Прекращает «вербалиться» в многочисленных, но, как внезапно оказалось, совершенно не нужных ему «тусовках» (поствербальность). И просто как бы уходит из общества, отказываясь бегать в стае и выть по команде вожака. В своеобразную эмиграцию: когда внутреннюю («я останусь с вами, но буду вне вас»), а иногда и внешнюю («я уйду от вас и так буду вне вас»). В первом случае он становится тем, кого называют Аутсайдером (нет, не последним в забеге, а в буквальном смысле «стоящим в стороне»), а во втором — Отшельником: неважно, в лесу, в монастыре или в ските… Но кем бы ни были эти «надсоциальные» люди, элиту (но не общества, а цивилизации в целом) составляют именно они, если, конечно, их уход от Мира был осознанным шагом на Пути, а не бессознательным поиском Убежища. Критерий для различения первого и второго один: Аутсайдеры — это те, кто социально состоялся. То есть вполне социализированные индивиды, которые, обретя необходимые или даже достаточные общественные блага, тем не менее остаются недовольными недостаточным Смыслом предлагаемой им этим самым обществом жизни.

Понятие о трёх уровнях явилось первым основанием для создания модели уровней благополучия. Так как стало ясно, что понимание успеха у людей, живущих на разных уровнях, может ну очень сильно отличаться. А наши вообще модели успеха существуют в этом подлунном мире?

Древнеиндийская модель успеха

Здесь мне повезло: задумавшись об этом, я почти сразу наткнулся на индийскую (точнее, древнеиндийскую) систему, включающую четыре последовательно осваиваемых человеком сферы (и цели) благополучия: артха, кама, дхарма и мокша (По: [30]).

Артха — это чисто материальный аспект существования, и целью здесь является обретение достаточного уровня благосостояния. Обратили внимание на слово «достаточного»? Да, мудрые индусы задолго до нас (в общем-то, дураков) поняли, что человеку нужно не столько, сколько он зачастую хочет, пленённый моделями богатства из рекламных клипов, а столько, сколько ему действительно надо, чтобы было достаточно. Ограничений здесь нет: если вам, например, действительно нужен «Майбах», работайте так, чтобы заработать на это штутгартское чудо. Но если он нужен вам не действительно, а, так сказать, для понта, лучше определите, что вам на самом деле нужно (и чего будет достаточно — например, «Тойоты» или «Опеля»). В противном случае разочарование неизбежно: вы потратите кучу времени и сил на приобретение в общем-то совершенно ненужной вам «яхты на колёсах» ценой от 500 тысяч евро…