ОСНОВЫ ПНЕВМАТОЛОГИИ

Обращаясь к другим религиям, необходимо прежде всего указать на символические изображения знаков Зодиака. В астрологическом смысле каждый знак Зодиака есть один из основных индивидуальных аспектов Божества и раскрывающего его космоса. Будучи уже известным и одинаковым на самой заре культуры белой расы, Зодиак непосредственно связан с формами религии. Так, древним астрологам за века до Р. X. было известно101, что наступает религия Овна. Перед ним господствовал цикл Тельца, и в этом лежит основание того, что по всему пространству древнего мира Высшее Божество представлялось символом Тельца102. В Индии этот символ имел отношение ко всем божествам пантеона, а в особенности к Варуне. В Иране мы находим символы крылатых быков, выражавших Ормузда от древнейших времен первого Зороастра103 до окончательного падения Персеполиса и Экбатаны. Здесь же, в месопотамской равнине, мы встречаемся с быком как символом Ваала, который затем неизменно почитается повсюду от Ассирии, Мидии и Элама через Тир и Иудею до Египта и Карфагена, а с другой стороны по всему греко-римскому государству. Этот символ быка видоизменялся в подробностях культа и образа, но по существу оставался неизменным. Ассиро-вавилонские крылатые быки и змеи — Херувимы и Серафимы — перешли в Иудею, а затем в христианство, сохранив имя, но превратившись в крылатых ангелов с человеческими лицами. В Египте бык был символом Аммона, как корова — Изиды. В позднейшие времена особенно развился культ Аписа, в значительной мере вытеснивший все другие божества пантеона. Во всяком случае, во времена Камбиза Апис пользовался среди широких народных масс наибольшим обожанием. В Греции мы также видим Зевса в образе быка, похищающего Европу.

Наряду с зодиакальными символами (напр. Овен и Телец), необходимо прежде всего указать на символы стихий. Их органическим соединением был создан символический. образ сфинкса, который поэтому есть т е о — тонический синтез природы. Объединяя ь себе все четыре ее стихийных царства, сфинкс поэтому и есть символ кагэ elbo%r/v, есть символ всякого символа вообще, есть спекулятивная конкретность его идеи. Отсюда становится понятным необыкновенная распространенность этого символа по всем странам древнего Востока. Но если сфинкс есть символ по преимуществу, а потому вполне эротичен, т. е. раскрывает видимую природу как только внешнее отражение божественной природы Горнего, то на пути истории мы встречаем другие два символа, которые односторонне выражали субстрат Имманентного как таковой: это символы змия и осла.

Символ змия мы встречаем одновременно в двух противоположных значениях: как символ добра и как символ зла. Легко понять причину этого. — Субстрат Имманентного есть орудие раскрытия естества трансцендентного в конкретной феноменологии, т. е. он онтологически призван быть осуществителем космического символизма, т. е. служить благу. С другой стороны, тот же самый субстрат Имманентного в себе уконичен, т. е. граничит с демоническим царством тьмы внешней. Приведем хотя бы кратко главнейшие проявления символа змия на пути истории, самого распространенного из всех символов животного вообще104.

Змий как символ зла. Кроме общеизвестных текстов книги Бытия (III, 1–6, 17) и Апокалипсиса (XII, 2 и XX, 2)105 мы встречаем аналогичный символ в других религиях. В Индии кровожадная богиня Кали106 была наполовину женщиною, наполовину змеей. Первым подвигом юного Кришны была победа над гигантским змием, что являлся лишь символическим повторением победы Вишну над змием Kaliya, или Kalinaga107. Этот символический подвиг запечатлен повсюду. В Египте также первым подвигом выросшего Гора является убийство змия108. С другой стороны, душа каждого умершего должна сражаться со змеей Апопи и победить ее или погибнуть1 °9. В Греции мы встречаем аналогичную легенду о победе Геракла над лерней-ской гидрой. У германцев в «Песни о Нибелунгах» подвиги Зигфрида начинаются победой над драконом — Фафниром. В христианстве Христос признается осуществителем данного при изгнании из рая завета о попрании главы змия. Наконец, сюда же относятся образы Архистратига Михаила и Георгия Победоносца. Даже в Японии мы встречаем аналогичное сказание о героической победе над змием юноши Иомато. В Иране Ариман свергается небесами на землю в виде огромной змеи. Мифология Скандинавии повествует, что старший сын Локки, олицетворения зла, есть змий, стремящийся обвить мир своими смертоносными кольцами и своим ядом погубить все живое. Китайский гений зла, возгордившийся перед Всевышним, Тши-Сеу, есть, в свою очередь, гигантский змий. Демон японцев есть змий, восставший из гордости против Бога.