Основы политико-просветительной работы

На следующий год задачи несколько видоизменились. Агитационная работа стала несколько ослабевать ввиду ликвидации фронтов. И тогда явно наметилось устремление к углубленной работе. Но отдать углубленной работе столько внимания, сколько было необходимо, — не удалось. Прошлый год был годом голодным. В связи с общим тяжелым положением перед государственной властью встала задача сокращения бюджета, пересмотра бюджета и сокращения громоздкого советского аппарата. Пришлось перестраиваться, и этот процесс перестройки коснулся и Главполитпросвета. С 2 тысяч человек мы сократились до 130 человек. Это что-нибудь да значит. То же самое, в таком же размере происходило на местах. Сокращение административного аппарата шло чрезвычайно быстро, а когда был поставлен вопрос о переходе содержания учреждений на местные средства, то вопрос встал и о сокращении самих учреждений. Когда вплотную подошли к тому, что и как сокращать, то тут только явилась оценка того, какие из учреждений более или менее важны. Конечно, во время революции не было планомерности в работе. Относительная ценность того или иного учреждения обыкновенно очень мало взвешивалась, и только этот год научил нас подходить к учреждению с соответствующей оценкой, но и то далеко не в достаточной мере. И нельзя сказать, что все сокращения делались рационально, разумно. Некоторых весьма смутил нэп, и товарищи из губоно часто расценивали учреждение не по тому, что оно дает населению, не по тому, что оно дает для повышения классового сознания, а расценивали его с той точки зрения, может окупить себя это учреждение или не может. Об этом сегодня утром достаточно говорилось. Летом мы переживали острый кризис. Перевод с центрального на местное снабжение особенно сильно коснулся политпросветов. Целые области работы сняты с государственного снабжения. Удержались на поверхности только совпартшколы, потому что снабжение их было забронировано в партийном порядке. Общее впечатление было таково, что вся работа рушится. А тут еще некоторые товарищи ставили вопрос, что «теперь еще не пришел момент третьего фронта» — фронта просвещения, что пока «все силы нужно направлять на повышение производства». В известной степени они, конечно, правы. Сейчас мы зажаты в такие тиски, что мы вынуждены работать, и сурово работать; потому, конечно, нельзя нам обращать главное внимание на обсуждение тонкостей какой-нибудь поэтики или углубляться в какие-нибудь частные, хотя и интересные вопросы науки, не имеющие прямого отношения к жизни. Но есть часть просвещения, именно наша политпросветработа, которая совершенно не отделима от подведения материальной базы под завоевания революции, потому что для этого нужны не только материальные условия, но и определенный человеческий состав. Буржуазия прекрасно понимает, какое значение имеет для успеха в технике человеческий состав. Известный педагог Фридрих Ферстер — очень реакционный, христианин, мечтающий о возрождении христианства, но достаточно образованный буржуа — понимает это. Он указывает на потребность современной техники в рабочих высокого уровня развития. Наши рабочие в политическом отношении часто гораздо развитее американского и западноевропейского рабочего, но в отношении овладения навыками и знаниями техники у нас дело обстоит весьма плачевно. Мы хотим достичь того, чтобы наш рабочий являлся не только простым исполнителем предписания инженеров, но в то же время заботился о том, как поднять производство на более высокую ступень. Профессиональное образование, если оно не носит чисто ремесленного характера, может базироваться лишь на общем образовании.

И поэтому политпросветительная работа не отделима от работы по поднятию производства и в этом смысле представляет собой не третий, а второй фронт — часть его общей задачи по поднятию материальной базы.

Мы ни на одну минуту не должны забывать о завоеваниях нашей революции и использовать все наше политпросвещение для того, чтобы углубить понимание этих завоеваний. Правда, такие вещи, как революция, не забываются. Пережитое за годы борьбы передумывается массами, перерабатывается. Наша политпросветработа должна содействовать тому, чтобы помочь массе осознать все это. Наша работа имеет громадное значение в смысле создания определенной культурной базы, без которой невозможно развить технику. Поэтому нельзя давать себя захлестывать волне финансовой неурядицы, как мы видим это, например, в Курске. Там в смысле издательства дело обстоит хорошо — у них выходит журнал «Народное образование» в течение двух лет, выходит хорошо и аккуратно, — но я с удивлением прочла, что на методическом съезде заведующий губоно развивал теорию о том, что «политпросветработа должна быть передана учителю». Это означает возвращение к самым старым, дореволюционным формам внешкольной работы. Это точка зрения полного отчаяния, полной сдачи позиций.