Основы политико-просветительной работы

Теперь относительно учащихся. Все факты, все доклады товарищей с мест, товарищей коммунистов указывают на то, что в школах замечается, что бедняцкие дети не посещают школы. У них нет ни обуви, ни одежды. Кулак находит всегда возможность обучить своих детей. Он поповской дочери платит за одного ученика столько, сколько не платит учителю вся школа. Он находит учителей и помимо поповской дочери — учителей, которые научат детей кулака тому, что им надо знать; а бедняцкие дети в школу не ходят. Затем, товарищи, я не знаю, известен ли вам факт, что в некоторых местах совершенно перестали ходить в школу девочки. В Пензенской губернии есть села, в школах которых с начала войны — уже десять лет — не было ни одной девочки. Мы говорим о ликвидации безграмотности и очень много делаем для нее, затрачиваем на это силы и внимание, а у нас безграмотность растет. Безграмотность колоссальная. Она растет с каждым днем потому, что дети и подростки вырастают безграмотными. Крестьянин говорит про методы преподавания в школе: «Что же учат всё «а» да «б», а тому, чтобы письмо написать, постановление записать, — этому в школе, сколько ни ходят, не научатся». Конечно, учитель, который вынужден сидеть на печке, как бы он ни был начитан в области марксизма и в области методики, сделать ничего не сможет.

НЕТ УЧЕБНЫХ ПОСОБИЙ

Насчет учебных пособий. Учебные пособия и учебники должны покупать крестьяне. Какие же результаты этого? А вот собрали крестьяне 50 пудов ржи. Учитель поехал в город, ткнулся в государственный магазин — купить ничего не смог: цены совершенно неподходящие. Пошел на базар — и на 50 пудов купил «громадные богатства»: двадцать старых учебников Галахова, Пуцыковича, Смирновского и тому подобные «сокровища». Увидели эти учебники крестьяне, собравшие хлеб, — плюнули и больше ни на учебные пособия, ни на учебники денег не собирали. Карандаш стоит десять фунтов хлеба, букварь стоит один пуд хлеба, «История» Покровского — три пуда хлеба. Все это недоступно крестьянину.

У нас Госиздат издает массу учебников для всех ступеней школ. Не только учебники издает он. Он издает массу дорогих книг — и чего-чего только нет теперь на книжном рынке. Богатства издательства чрезвычайно велики. Но по этим издаваемым книжкам вы совершенно не составите себе никакого представления о том, какими крохами из этого богатства пользуется деревня. До нее не доходят все эти учебники. Она живет старыми учебниками, оставшимися от дореволюционного времени. Пожалуй, единственные учебники, которые проникли в деревню, — это Вахтеров в несколько подновленном виде и Флеров — учебники, которым бы не место в советской школе. А между тем они почти единственные, выброшенные Госиздатом на рынок в большом количестве, и ими забивается сельская школа. Остальные учебники по цене совершенно недоступны.

ПОЛИТПРОСВЕТРАБОТА В ДЕРЕВНЕ

Надо представить себе всю ту нищету, которая существует в деревенской школе. Но не только школьные, но и политпросветские учреждения также существуют «на самопасе». Даже в таких губерниях, как, например, Ленинградская, на избы-читальни, которые уже на двух съездах признаны центром политико-просветительной работы в деревне[41] за третий квартал прошлого года уделено 87 рублей на 52 избы-читальни; Екатеринославская губерния за тот же период уделила на 161 избу-читальню 30 рублей. В Уральской области работники политпросвета никаких денег не получают. Избы-читальни там существуют, но существуют на счет населения. Там есть избачи из партийных работников и из комсомольцев (избачи выбираются крестьянами), только не получают ни одного гроша.

А как обстоит дело с газетами? Мы много говорим об агитации и пропаганде, мы издаем массу газет и брошюр, а что попадает в деревню? Вот в этой же Уральской области нет газет. Когда захотели почитать «Правду» (говорили им, что «Правду» хорошо почитать), собрали деньги на эту центральную газету. Но как ее выписать? Приезжий человек сказал, что теперь не нужно посылать денег в редакцию, а только нужно написать в редакцию, чтобы прислали газеты в избы-читальни Уральской области. Написали в редакцию и ждали, когда придут газеты, но не дождались. Затем, сообразив, что из этого не выйдет толку, обратились в Уралкнигу. Уралкнига взяла на себя подписку на центральную газету. Проходит месяц, второй, третий — Уралкнига отказалась от своих обязательств, решив, что в ее функции не должна входить подписка на центральную газету. Так избы-читальни Нижне-Салдинской волости и остались без центральной газеты.