Парадоксально, но факт: в современной психологии, по крайней мере отечественной, проблема ориентировочных действий разрабатывается почти исключительно применительно к формированию, но не функционированию деятельности. Ср., например, исследования П.Я.Гальперина, в частности его монографию «Введение в психологию» (1976). Другая сторона того же феномена – интенсивная разработка в психологии учения вопроса о навыках и умениях при практическом отсутствии психологической теории знаний.
26
На какой-то срок этой «магии» поддался в свое время и автор настоящей книги. Помнится, как хотелось «разделить на два» количественный результат одного из психолингвистических экспериментов (14 плюс—минус 4), ничего общего не имевший с объемом оперативной памяти…
27
В лекциях, читанных на психологическом факультете МГУ в 1980-х гг., автор предложил разграничивать в этой связи «магическое число» и «массовое число».
28
Автор настоящей книги утверждал то же, начиная с 1965 года, но на английском языке эти работы в то время не появлялись. Судьба Ч.Осгуда и его роль в истории психолингвистики заслуживают самого внимательного анализа и раздумья. Это – несмотря на роль Осгуда в написании книги «Psycholinguistics» и вообще появлении психолингвистики как науки – судьба киплинговской «…кошки, которая гуляла сама по себе», не соблазняясь на модные течения, а идя собственной дорогой. В чем-то Осгуд здесь напоминает другого талантливейшего американского ученого, но не психолога, а лингвиста – мы имеем в виду Кеннета Ли Пайка. Он тоже всю жизнь шел своим путем. Кстати, вопрос: а родилась бы психолингвистика, если бы не этот «киплинговский» настрой Осгуда? Из предыдущих публикаций других участников сборника «Психолингвистика» невозможно экстраполировать их участие в этом сборнике.
29
Весьма типичный случай! Даже самые интересные публикации на других языках, кроме английского, входят в научный оборот, как правило, только после их перевода на английский язык. Двухтомник избранных работ И.А.Бодуэна де Куртенэ по общему языкознанию, вышедший в 1963 г. на русском языке, прошел незамеченным. Но стоило Э.Станкевичу перевести этот двухтомник (в сокращении) на английский язык, как во всех международных лингвистических журналах появились захлебывающиеся дифирамбы научному гению И.А.Бодуэна. А Л.В.Щерба так и остался неизвестным.
30
Так например, ведущие фонетисты России – Л.Р.Зиндер и Л.В.Бондарко – в главе «Исследование фонетики» в книге «Основы теории речевой деятельности» (1974) отрицают психолингвистическую значимость этой концепции.
31
То есть, в смысле Хомского—Миллера.
32
Приведем – для молодых читателей этой книги – еще одно место из этой речи Миллера. «Если бы я был молодым человеком, получившим образование по когнитивной психологии и интересующимся языком, чем бы я считал нужным заняться? Мой ответ на этот вопрос ясен и не требует раздумья: я бы постарался усвоить все, что можно, о биологии и о компьютерах. Психолог, владеющий любой из этих двух областей, уникальным образом подгнотовлен к будущему; психолог, владеющий обеими, не считая самой психологии, – мог бы стать научным суперменом» (
33
Понимаемой в духе Мельчука—Жолковского с некоторым упрощением.
34
В книге
35
Во всех языках имеется универсальная тенденция ставить реальный («логический») субъект высказывания в начальную позицию, особенно заметная в разговорной и вообще мало кодифицированной речи, но в некоторых языках (французский, вьетнамский) кодифицированная.
36
Например, в эксперименте Дж.Маршалла (
37
Для нас понятие текста включает как монологические, так и диалогические тексты, причем и устные, и письменные.
38
Это как туннель рыть с двух сторон.
39
Не в смысле динамического чтения, а просто более быстром. –
40
Мы поставили эти слова в кавычки, так как школьное «обучение русскому языку» имеет совершенно другое содержание, чем обучение иностранному языку.
41
В своих более ранних работах (
42
Наше представление о том, что такое фонема и морфема, определяется идеей фонологической и морфологической целостности слова. Фонетическое слово не «складывается» из фонем: фонема
43