Основы психолингвистики

Модели на основе трансформационной грамматики. Это в основном модели, опирающиеся на подход Н.Хомского и разрабатывавшиеся в рамках «психолингвистики второго поколения» (см. Главу 2). Наиболее общая характеристика указанного подхода дана выше. Кроме того, литература об этом подходе, как лингвистическая, так и психолингвистическая, как пропагандирующая его, так и критическая, огромна, даже если брать только публикации на русском языке (см., в частности, Леонтьев , 1969; 1974; Слобин и Грин , 1976; Ахутина , 1975; 1989; Сахарный , 1989 и многие другие). Поэтому в данной главе мы ограничимся тем, что: а) охарактеризуем основные направления психолингвистических экспериментов, направленных на верификацию модели Н.Хомского; б) опишем более подробно внутреннюю структуру этой модели в ее, так сказать, официальном варианте (опираясь на книгу Н.Хомского 1965 года); в) сформулируем основные критические позиции по отношению к этой модели (не повторяя критики, изложенной в главе 2).

В главе 4 мы уже упоминали о знаменитом эксперименте Дж.Миллера и К.Маккин, в основе которого лежала гипотеза, что «чем сложнее грамматическая трансформация, тем больше времени требуется человеку на оперирование с ней» ( Miller , 1962, p.757). В других экспериментах изучались ошибки при воспроизведении предложений разных синтаксических типов по Хомскому (ядерных и неядерных), эффективности запоминания и последующего воспроизведения разных типов предложений, механизм верификации предложений (П.Уосон показал, в частности, что отрицательные предложения при верификации трансформируются в утвердительные), легкость понимания разных типов предложений. Весьма важны результаты, полученные А.Блументалем: он показал, что для оперирования с предложением существенна не столько синтаксическая, сколько семантическая функция слова, являющегося компонентом предложения (А.Блументаль использовал методику «подсказок» при воспроизведении целого предложения: одной из лучших «подсказок» оказался логический субъект) ( Blumenthal , 1967; Blumenthal & Boakes , 1967). Трансформационная модель получила убедительное подтверждение в афазиологии, при исследовании развития синтаксиса детской речи и пр.

Что касается внутренней структуры модели Н.Хомского, то мы уже говорили о ее синтаксическом компоненте. Но она включает еще три компонента: семантический, фонологический и прагматический.

Теория семантического компонента была разработана Дж.Кацем и Дж.Фодором ( Katz & Fodor , 1963). По мнению авторов, он включает два звена: лексикон и правила соотнесения лексикона с грамматической структурой, или так называемые «проекционные правила». Что касается лексикона, то он состоит из двух частей: грамматической (генерирующей части речи) и семантической, обеспечивающей собственно семантику. Так, слово играть сначала отождествляется как глагол, затем как непереходный глагол, а затем получает семантическую интерпретацию. Когда использованы «синтаксические маркеры», включаются «семантические», причем семантические маркеры слова организованы в иерархию (дерево) типа дерева НС (с возможностью только дихотомического выбора в каждом из узлов дерева). Путь по этому дереву от верха до любой из конечных точек называется «тропой» (path). После того, как мы получили грамматическое дерево предложения и дошли до терминальной цепочки (но элементами ее в этом случае являются не отдельные слова, а грамматические классы!), каждому из элементов этой цепочки приписывается дерево семантических маркеров, или, вернее, выбирается определенная тропа, ведущая по ветвям этого дерева. При этом критерием для выбора нужной тропы служит соотносимость с тропами, выбранными для других элементов. Например, в слове интересный (мы пользуемся уже приведенным ранее примером) будет «запрещена» тропа, ведущая к смыслу «хорошенький, миловидный», так как в слове картина нет признаков «человек» и «женщина».

Таким образом, «семантический компонент лингвистического описания не служит орудием порождения предложений. Скорее он интерпретирует предложения, порожденные синтаксическим компонентом… Однако… можно сконструировать семантический компонент таким образом, что он, в сочетании с синтаксическим компонентом, будет порождать только семантически правильные грамматические предложения» ( Clifton , 1965, p.12 – 13). Но для этого нам нужен не только компонентный семантический анализ, но и знание пресуппозиций (ситуации), то есть – в конечном счете – обращение к ядерным утверждениям или пропозициональным функциям. Дж.Грин ( Слобин и Грин , 1976, с.330) в этой связи сочувственно цитирует данное Р.Кэмпбеллом и Р.Уэлсом определение языковой способности (компетенции) как «…способности понимать и порождать высказывания, не столько грамматически правильные, сколько соответствующие контексту, в котором они появляются» ( Campbell & Wales , 1970, p.247).