Основы психотерапии

Барт намеренно не дал четкого определения культуральным кодам, подразумевая, что их границы расплывчаты и само по себе выделение кодов условно. В тоже время, он считал, можно говорить о том, что в своей совокупности культуральные коды образуют тело (корпус) теста, наделенное, прежде всего, эротической чувственностью. «Имеет ли текст человеческие формы, является ли он фигурой, анаграммой тела? Да, но нашего эротического тела» (Барт Р., 1973).

Текст – есть разновидность удовольствия, а чтение – сродни прогулке или даже сексуального удовлетворения. При этом Барт различает текст-удовольствие и текст-наслаждение, основываясь на понимании пяти кодов: эмпирии, личности, знания, истины и символа. В этом усматривается следование платоновской традиции выделять пять ступеней познания.

Прогулка по тексту заключается в «смысловом серфинге», по мере прочтения основных единиц смысловых значений (лексий) читатель испытывает идиолектно-личностные аллюзии, вызванные разно направленностью векторов коннотативных значений знаков, из которых автор соткал текст. Иными словами, авторский текст вплетается в общую ткань культуры, его источники и прочтения могут обнаруживать и даже возникать после момента его создания. Соотнося текст со своей личной историей, читатель невольно оказывается вовлечен в интеллектуальное приключение, являясь одновременно и персонажем и сторонним наблюдателем. Наличие же в тексте ритма, определяемого разновеликостью лексий, не только привносит в чтение элемент игры (непредсказуемости), но и добавляет к интеллектуальному наслаждению телесное удовольствие.

Конктрструктуралистские исследования практически одномоментно проводились большой группой французских интеллектуалов (Деррида, Барт, Кристева, Лиотар, Фуко и др). Характерными чертами этих ученых были: неприятие буржуазной культуры (увлечение неомарксизмом) в сочетании с отрицанием какой-либо формы диктата; стремление переосмыслить роль человека в мире и связанная с этим критика существовавших в то время культурных кодов; главной же чертой, объединяющей этих довольно разных по возрасту, темпераменту и происхождению интеллектуалов (все они были блестяще образованы) было желание понять самый загадочный феномен – человека. Наиболее последовательным в выполнении основного пункта программы был Делез, который не только вычленил характерные, принципиальные характеристики привычного модуса (человек-язык) и блестяще исследовал их, но – и это главное! – попробовал, подобно писателю фантасту, рассуждающему об инопланетном разуме, составить научный макет иного человека м его среду обитания – новый язык.

Жиль Делез (Gilles Deleuze, 1925-1995), родился в семье инженера, его брат во время Второй мировой войны принимал активное участие в Сопротивлении, был арестован и умер по пути в Освенцим. Делез изучал философию в Сорбонне; в 1948–1968 преподавал в ряде лицеев, затем в Лионском университете и в Сорбонне; с 1969 по 1987 – профессор университета Париж-VIII.

Делез предложил переосмыслить предназначение философии, которое заключается не в рефлексии уже существующего мира, а в создании новых понятий о том, что еще только должно стать объектом, и чего пока нет на самом деле. Другими словами, основная задача философии по Делезу – экспериментальная футурология. Именно в этом случае философ становится врачом цивилизации, который, проанализировав состояние больного, на основе полученной информации рисует клиническую картину болезни и в дальнейшем основываясь на прогнозировании развития болезни (патогенезе), предлагает лечение. И даже более того, врач, основываясь на знаниях и футурологическом прогнозе, может предложить профилактические меры, имеющие своей целью не допустить само появление болезни. Для выполнения своих обязанностей врачу необходимо знать не только норму, а и патологию. Отсюда стремление Делеза заглянуть за предел, вывернуть наизнанку уже существующие концепции – анатомировать бессознательное культуры. Для Делеза объектами анализа стали те, кто, по его мнению, выражали болезнь бытия собственным телом – художники, писатели, философы.

В 1969 году Делез выпускает две свои главные книги: «Логику смысла» и «Различение и повторение». Эти работы произвели огромное впечатление на участников постструктуралитского проекта, так, Фуко считал это событие поворотным в истории науки ХХ века. В определенном смысле можно утверждать, что выход этих двух работ Делеза подвел черту под постструктурализмом (несмотря на то, что работы, уточняющие частные вопросы этого подхода будут появляться и в дальнейшем), открывая дорогу новому проекту – постмодернизму.