Основы Социологии

В этом примере хорошо видно, что Александр Македонский - лидер так называемой социальной «элиты» - обеспокоен «нарушением» Аристотелем монополии на Знание определённых клановых группировок, поскольку монополия на Знание - основа их власти над невежественным обществом, источник пресловутого «могущества» и «превосходства»: как заметил девятнадцатью веками позднее Ф. Бэкон (F. Bacon, 1561 - 1626), «Knowledge itself is power» - «Знание по сути своей есть власть»

[56].

И здесь надо догадаться самим, что Аристотель обеспокоен сохранением той же монополии на Знание ещё больше, чем Александр, и потому он был вынужден намекать

[57]недогадливому Александру: осуществлённая публикация в некотором смысле дефективна, вследствие чего не позволяет овладеть Знанием в полной мере на основе её прочтения - требуются ещё некие пояснения; а возможно - и не только пояснения, но и сопереживание каким-то действиям носителей этих знаний, соучастие в какой-то их деятельности: практика - необходимая компонента НАСТОЯЩЕГО образования, в том числе и потому, что выявляет метрологическую несостоятельность и прочую неадекватность жизни разного рода псевдонаучных теорий.

Если Александр не понял сам того, на что ему вынужден был намекнуть Аристотель, то только потому, что не понимал специфики жреческо-знахарской власти в обществе. Вследствие этого непонимания он относил жрецов-знахарей к социальной «элите» вместо того, чтобы выделить их в особую социальную группу, отличную и от «простонародья», и от «элиты» прежде всего по особенностям своего мировоззрения.

Соответственно из этого же вопроса Александра следует, что:

· сам он был ознакомлен только с тем, что ему посчитала необходимым дать корпорация жрецов-знахарей (в лице своей периферии - Аристотеля) для осуществления Александром возложенной ею же на него миссии.

· с мировоззренческих позиций корпорации жрецов-знахарей Александр Великий, если он сам не понимает источников специфики знахарско-жреческой власти и не обладает ею, - такой же представитель толпы, как и все прочие представители простонародья и так называемой социальной «элиты».

Этот исторический факт, описанный Плутархом, показывает, что и так называемая социальная «элита», и знахарская корпорация (обычно именуемая - «жречество»

[58]) - каждый в меру своего понимания - охраняли монополию на Знание и власть и сотрудничали в сфере управления, опуская своих подопечных по объективной мере понимания, но делая это также в меру своего понимания ответа на вопрос «что есть истина?». И это умышленное оболванивание людей с целью управления ими как своими орудиями имеет место на протяжении всей истории: вопрос только в том, какую конкретику это явление обретало в тех или иных обществах в соответствующие исторические периоды.

При этом следует обратить внимание ещё на одно обстоятельство: большинство тех, кто слышал о Плутархе и читал некоторые его произведения, знает его как одного из писателей-историков древности. Но мало кто знает, что он был («по совместительству») ещё и верховным жрецом Дельфийского оракула, вследствие чего в обязанности Плутарха входило общее руководство прогностической деятельностью оракула и доступом остального общества к полученным результатам, и как следствие - он соучаствовал в общем стратегическом управлении теми обществами, для правящей «элиты» и обывателей которых Дельфийский оракул был авторитетен.

И эта знахарско-жреческая власть была незаметной для остального общества, поскольку основывалась на «само собой разумениях», господствовавших в обществах, которые в преемственности поколений целенаправленно формировала сама же знахарско-жреческая корпорация. Вследствие этого, по мнению большинства носителей такого рода «само собой разумений», политика текла как бы сама собой или под воздействием воли таких людей, каким был Александр Македонский, а сами знахари - кукловоды всевозможных «великих» - оставались как бы в стороне.

Приведём относительно недавний пример такого рода «кукловодства». Приведём и более свежий пример. В. Пруссаков в книге «Оккультный мессия и его рейх» (Москва, «Молодая гвардия», «Шакур-2», с. 24) приводит выдержку из письма 1923 г.

[59] Дитриха Эккарта, написанного им за несколько дней до смерти одному из своих посвящённых в нечто друзей:

«Следуйте за Гитлером! Он будет танцевать, но это я, кто нашёл для него музыку. Мы снабдили его средствами связи с Ними

[60]. Не скорбите по мне: я повлиял на историю больше, чем любой другой немец».