Читаем Основы Социологии полностью

Однако названные выше (а также и другие, оставшиеся не названными) описательные категории, которые могут быть соотнесены с историческим процессом как таковым в процессе его описания, - не факты истории. Но факты истории с ними соотносятся через принадлежность людей к тем или иным социальным группам или же через действия «исторических личностей» или социальных групп. Описательные категории, если проводить аналогию истории с математикой как наукой точной, задают пространство формальных параметров некоторой размерности, в соотнесении с которым исторический процесс может быть представлен как многокачественный процесс. Иными словами, историческое повествование с точностью до «исторических личностей» и безликой толпы-народа, это - примитивная плоская модель реальной истории; выделение в безликой толпе-народе каких-то партий - даёт трёхмерную модель истории и т.д.» («Мёртвая вода», т. 1, «Слово к читателю», приводится с некоторыми уточнениями и стилистическими изменениями и переносом текста последнего абзаца из сноски в основной текст).

На этих же принципах обеспечивается и метрологическая состоятельность социологии. Иными словами в основе метрологической состоятельности исторической науки и социологии, включая все её отрасли, лежит определённая упорядоченность и полнота набора социальных явлений, с которым соотносятся анализируемые факты из жизни и деятельности обществ и рекомендации науки разрешению выявленных в жизни общества проблем.

<p>____________________</p>

Если сделать обобщение в отношении всего комплекса «гуманитарных» наук, то в каждой из них метрологическая состоятельность может быть обеспечена полнотой набора описательных категорий и порядком их взаимосвязей, который должен быть адекватен объективной метрике предметной области, изучаемой той или иной «гуманитарной» наукой.

Однако далеко не во всех гуманитарных дисциплинах традиции научных школ сложились на основе обеспеченной метрологической состоятельности, а большинство (и не только гуманитариев) этой проблемы не понимают.

____________________

Кроме того, социология и история в адекватной Жизни культуре научной деятельности должны быть взаимосвязаны, поскольку только историческая наука способна предоставлять социологии фактологию, только социология, выявив разного рода причинно-следственные обусловленности в жизни общества, позволяет преобразовать хронологически упорядоченный перечень исторических фактов в концепцию течения глобального и региональных исторических процессов.

Примером метрологически несостоятельной социологии является марксизм. В его политэкономии употребляются фиктивные категории, которые невозможно измерить в жизни ни инструментально, ни выявить «органолептически» (т.е. посредством чувственных способностей человека). Такими метрологически несостоятельными категориями марксизма являются следующие категории его политэкономии: «необходимое» и «прибавочное» рабочее время, «необходимый» и «прибавочный» продукт.

Нет таких хронометров, которые могли бы разграничить в технологическом процессе «необходимое» и «прибавочное» рабочее время; на складе готовой продукции ни одного предприятия невозможно разграничить «необходимый» и «прибавочный» продукты. Эти категории - не абстракции, которых много в науке, но которые могут быть весьма продуктивно соотнесены с реальностью, а иллюзорные фикции, от которых кроме вреда ничего получить невозможно. Вследствие их наличия политэкономия марксизма не может быть соотнесена ни с бухгалтерским учётом, сопровождающим хозяйственную деятельность, ни со статистическими данными, характеризующими экономические аспекты жизни общества.

Кроме того, в общем случае метрологически несостоятельна и трудовая теория стоимости, которой привержен марксизм. В частности, результаты научно-исследовательской, проектно-конструкторской и управленческой деятельности обусловлены прежде всего прочего личностным фактором, и получение результата в нестандартных ситуациях в этих видах деятельности не гарантировано ни затратами так называемого «рабочего времени», ни выделением тех или иных ресурсов: то решение научной, конструкторской или управленческой проблемы, до которого один додумается мимоходом за несколько секунд, другой до него не додумается и за всю жизнь.

В метрологической несостоятельности политэкономии марксизма и его социологии в целом - одна из причин краха СССР.

В этой связи надо отметить, что И.В. Сталин - единственный публичный деятель (вне зависимости от того, относить его к политикам или к учёным социологам), который ещё в 1952 г. в своей работе «Экономические проблемы социализма в СССР» предложил науке отказаться от этих и некоторых других понятийных категорий марксизма, чем по существу вынес смертный приговор марксизму и политике на его основе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Качели
Качели

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Сергей Ервандович Кургинян

Политика / Образование и наука
Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?
Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?

Журналист-международник Владимир Большаков хорошо известен ставшими популярными в широкой читательской среде книгами "Бунт в тупике", "Бизнес на правах человека", "Над пропастью во лжи", "Анти-выборы-2012", "Зачем России Марин Лe Пен" и др.В своей новой книге он рассматривает едва ли не самую актуальную для сегодняшней России тему: кому выгодно, чтобы В. В. Путин стал пожизненным президентом. Сегодняшняя "безальтернативность Путина" — результат тщательных и последовательных российских и зарубежных политтехнологий. Автор анализирует, какие политические и экономические силы стоят за этим, приводит цифры и факты, позволяющие дать четкий ответ на вопрос: что будет с Россией, если требование "Путин навсегда" воплотится в жизнь. Русский народ, утверждает он, готов признать легитимным только то государство, которое на первое место ставит интересы граждан России, а не обогащение высшей бюрократии и кучки олигархов и нуворишей.

Владимир Викторович Большаков

Публицистика / Политика / Образование и наука / Документальное