Особая магия (СИ)

Эмма не торопилась, лаская его магией, хотя зеленые глаза женщины лихорадочно сверкали из-под полуопущенных ресниц. Она то и дело облизывала губы, сохнущие от учащенного дыхания, и мелькание кончика розового языка посылало удары болезненного удовольствия в пах, заставляя мужчину сильнее сжимать податливый материал подлокотника в попытке вынести эту сладкую пытку. Невидимые ладони огладили его бока плавно, сильно, вернулись к животу, спускаясь от пупка и вдоль дорожки жестких волос ниже, дюйм за дюймом. От предвкушения низ живота свело почти до боли, он снова толкнулся было вперед, но сводящие с ума касания вдруг разделились, переместились к выступающим тазовым косточкам, скользнули по тонкой нежной коже к паху и Киллиан прикусил губу, сдерживая стон, сполз в кресле ниже, упираясь лопатками в спинку и чуть сильнее раздвигая ноги, и Эмма повторила его движение, с едва слышным стоном выгибаясь… и продолжая ласкать его.

Она дразнила его. Незримые, но такие осязаемые нежные руки настойчиво гладили внутреннюю поверхность его бедер, скользили, то спускаясь к чувствительным участкам кожи под коленями, оглаживая голени, икры, то возвращаясь назад, но всякий раз старательно огибая ноющий от напряжения член, и это было почти невыносимо, заставляло его тело двигаться, подаваться им навстречу, пока биение сердца отдавалось в ушах гулом кипящей в венах крови, почти оглушая.

Как же сильно он хотел ее…

Киллиан видел пылающие от возбуждения щеки Эммы, видел, как вздымается ее грудь от частого прерывистого дыхания, как она сжимает бедра в тщетной попытке облегчить нарастающее возбуждение – и сам кусал губы, стискивал судорожно пальцами подлокотник кресла, чувствуя пьянящие касания ее магии, стремительно доводящие его до грани. Новое прикосновение, нажатие, скольжение… Мужчина все же застонал глухо, закрыл глаза, на мгновение прерывая зрительный контакт, выгнулся, упираясь затылком в спинку кресла:

– Свон!..

Волшебный фолиант полетел в сторону; Киллиан голодно наблюдал за тем, как стремительно женщина поднялась со своего места, пересекая комнату, остановившись лишь на мгновение, чтобы стянуть и небрежно отбросить в сторону белье.

– Эмма…

Она опустилась на его колени, нависая над ним, обхватила лицо мужчины ладонями, целуя жадно и нетерпеливо, зарываясь пальцами в его и без того растрепанные волосы, потягивая мягкие пряди, одновременно потираясь о болезненно напряженный, туго обтянутый джинсами член, и Киллиан скользнул рукой по ее бедру, забираясь под футболку, лаская и упиваясь гладкостью пылающей под его пальцами кожи, притягивая к себе и задыхаясь от возбуждения:

– С ума меня сведешь… – выдохнул он в ее приоткрытый рот.

Женщина прижалась лбом к его лбу, переводя сбившееся вконец дыхание, приподнялась на коленях, обхватив его бедра ногами, пока тонкие ловкие пальцы заскользили по его груди, расстегивая и распахивая рубашку, потянули, расстегивая, ремень… Прикосновение нежной руки к ноющему от возбуждения члену заставило его хрипло зарычать, толкаясь в сжавшую пульсирующую плоть ладонь:

– Хочу тебя… так сильно…

Эмма всхлипнула как-то жалобно, снова жадно прижалась губами к его рту и, направляя рукой, одновременно мягко опустилась на него сверху, полностью принимая в себя первым же толчком. Слитный стон расколол тишину дома на сотню звенящих осколков. Киллиан прижал ее к себе, удерживая, пытаясь переждать острое удовольствие, не сорваться всего лишь от ощущения сжавшихся вокруг члена тугих гладких мышц, от того, как дрожит в его объятьях гибкое тело и как тяжелое дыхание обжигает его губы.

Ее руки скользнули от его предплечий к запястьям, перехватывая и заводя их над головой, плотно прижимая к изголовью кресла, и это завело его с неожиданной силой. Она отстранилась, встречаясь с мужчиной взглядом, и он окончательно утонул в ее потемневших, шальных от возбуждения глазах, покорно и с удовольствием принимая правила ее игры.

Эмма двинула бедрами – раз, другой, третий… Влажная, безумно горячая, она тяжело дышала, выгибаясь на его коленях, то стискивая внутри, то расслабляясь и выпуская почти полностью, а он двигался ей навстречу, чувствуя, как с каждым новым толчком внутри нарастает знакомое жгучее чувство близости разрядки, растекающееся колкими мурашками от затылка до поясницы. Слишком тугая, слишком жаркая, слишком невозможная… невыносимая… Еще одно движение – и Киллиан застонал, дернул было перехваченными руками, но она его не пустила.

– Я так скоро кончу… – шепнул он глухо и немного виновато.

– Я знаю, – нежный шепот в ответ, легкий поцелуй-укус в скулу и новое плавное движение бедрами. – Хочу, чтобы ты кончил…

Мужчина резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы, тихие слова точно в адское пламя его швырнули, и собственное тело предало его. Скулы сводило от безумной сладости, мышцы выкручивало, пока под ее жадным взглядом, от ее ритмичных движений, от ее прерывистого дыхания внутри нарастало это жаркое, неконтролируемое, восхитительное…