Особенности болотной криминалистики

– Что? – как зачарованная выдохнула я, не в силах смотреть на что-то еще, кроме его чувственных губ.

– Я тебя поцелую.

От хрипловатых ноток в мужском голосе подкосились колени, а когда Мастер действительно завладел моими губами, то ему пришлось привлечь меня к себе.

Воздуха не хватало, но я не думала ни о дыхании, ни о том, что мы находимся в весьма людном месте в консервативном государстве. Сейчас имел значение только держащий меня в объятиях мужчина и стук сердца, который с каждой секундой звучал все громче. Ба-ра-ба-ны… вместо пульса.

Хин целовал нежно. Осторожно, томно, то невесомо согревая губы дыханием, то завладевая верхней губой, касаясь языком нижней. Приглашая к большей откровенности. И я шла, да… шаг за шагом я двигалась следом за ним по туманной тропинке чувственности.

Когда головокружительный поцелуй закончился, я осознала, что Мастер держит меня практически на весу. Но почти сразу он аккуратно поставил меня на ноги, удостоверился, что я хоть и нетвердо, но на них стою, и ласково чмокнув меня в кончик носа, проговорил:

– Чувственная девочка. И пока ты не успела сгореть от смущения, а те почтенные гномы в отдалении не рухнули в обморок от творящегося разврата – пойдем наконец в сторону твоего дома. Должны же мы узаконить наши поцелуи!

Так… каким образом мы от простого знакомства с родителями добрались до узаконивания чего бы то ни было?!

– Эм, Лель…

– Что? Куда нам, кстати?

– Налево. Так вот, слушай…

– Мия, ну согласись, что бросить жениха ты всегда успеешь, не так ли? Зато целоваться можно со спокойным сердцем! – Он подмигнул с настолько проказливым выражением лица, что я вновь на какой-то момент увидела отражение облика того красивого парня, которым он временами оборачивался.

– Слушай, а просто целоваться мы не можем? – нервно спросила я, ощущая себя кроликом, вокруг которого все туже свивает кольца питон. Притом змеюка очевидно была не голодной и настроена благодушно, желая скорее погреться о животину, чем сожрать ее прямо сейчас.

Но кто знает, как скоро змей проголодается? И чем это обернется для ушастого. Для ушастой.

Набравшись решимости, я на одном дыхании выдала:

– Я не хочу за тебя замуж.

На меня посмотрели с крайним удивлением. Настолько сильным, что я даже на какой-то момент смутилась. Словно он совсем-совсем ничего не сделал, а я тут по ерунде брыкаться начинаю.

– Так не ходи, малыш.

И все.

Я открыла рот, а потом снова закрыла, понимая, что, наверное, стоит пережить этот день, а потом уже осмыслить его целиком. Потому что еще неделю назад я искренне считала, что я всего лишь Разделяющая и все остальное мне показалось!

А сейчас вот. День закончится, и тогда я все осмыслю.

Потому что здраво рассуждать прямо сейчас у меня очевидно не получается.

* * *

Дом моего деда находился на левой стороне уходящего в бездну Разлома. На левой как раз жили родовитые мастера, и чем ближе дом стоял к обрыву, тем выше по социальному статусу находился его владелец.

Дом деда находился в первой линии.

– Хм-м-м… – Хин задрал голову, глядя на монументальное строение. Да, гномы любят размах. – Слушай, Мия, когда мне в досье сказали, что ты не простая гномка, я даже не мог представить насколько! Неужели мне повезло с завидной невестой?

Издевается! Вот точно издевается!

Такая фраза была бы уместна от кого угодно, но не от одного из восьми сильнейших магов нашего мира.

– Надеюсь, все дома, – проговорила я, останавливаясь у главного входа и не находя в себе сил взять дверной молоток и ударить в железную пластину.

– Конечно все, я же предупредил.

– В смысле?!

Разом представилось официальное письмо, в котором Мастер Пытки сектора Малахит уведомлял моих родителей и деда о том, что приедет свататься и отказы, конечно же, не принимаются.

Интересно, мама приготовила сковородку?

– Да, послали сообщение, что Миямиль Гаилат на несколько дней вернется в родной город.

– И на этом все? – неверяще уточнила я. – Ни слова про вас?

– Ни единого! Люблю делать людям сюрпризы, знаешь ли…

Очень хотелось уточнить, сколько несчастных пережили оные сюрпризы и остались в добром здравии. Душевном.

Подмигнув, он завладел дверным молотком и от души шибанул им. Густой звон ввинтился в уши, но я даже не поморщилась.

Открыли нам настолько быстро, что я не удивилась бы, узнав, что пожилой гном ночевал под дверью, чтобы ничего не пропустить.

– Дядюшка Тавир!

Радость поднялась из глубин души, не подвластная оковам шока, из которых до сих пор не мог вылезти разум.

– Миюшка, – густым басом протянул он и сграбастал меня в объятия. – Здравствуй, Хвостик! Как ты?! Перепугала всю родню! Мать с отцом вернулись из своего имения еще ночью и вот с самого утра тебя ждут!

От детского прозвища стало на душе тепло, а вот от явственно слышимого укора – стыдно.

– Ох… да так получилось.

– Знаю, как у вас получается, – проворчал гном, отстраняясь и поглаживая бороду. И выразительно покосился на мой живот! – Вот уж от кого не ожидал, Мия!