Особенности личностного и семейного функционирования родственников наркозависимых

Следует отметить, что среди обследованных отцов 25 % (12 чел.) страдали алкогольной зависимостью, 5 человек находились в состоянии ремиссии продолжительностью от 8 месяцев до 6 лет. Развитие алкогольной зависимости у отцов наркозависимых во всех этих случаях происходило до болезни ребенка.

Часть алкоголизирующихся отцов (4 чел.) была привлечена к исследованию благодаря активному участию матерей больных, которые занимали доминирующую позицию в семейной системе и директивно отправляли мужей на беседу с психологом. В беседе такие отцы были пассивны, испытывали затруднения при описании наличной семейной ситуации, проговаривании собственных эмоциональных переживаний, не выражали заинтересованности в результатах исследования. При этом они имели собственное представление о возможных причинах возникновения наркотической зависимости у своего ребенка, связывая наркотизацию с психологическими особенностями больного (ранимый, ленивый, несамостоятельный), особенностями его социального окружения (дурная компания), особенностями семейного воспитания (излишней опекой и контролем со стороны матери).

Общий анализ профилей сравниваемых групп показывает, что группа отцов наркозависимых и нормативного контроля практически совпадает по структуре показателей «внешних» и «внутренних» границ Я и нарциссизма, в то время как наибольшие различия обнаруживаются в структуре (соотношение «конструктивного», «деструктивного» и «дефицитарного») таких Я-функций, как «агрессия» и «тревога».

В шкалах «Я-структурного теста» отражаются как устойчивые характеристики личности, так и те показатели, которые подвержены значительным ситуационным влияниям. В связи с этим показатели шкал нарциссизма и Я-отграничения можно рассматривать как относительно более стабильные измерения, менее связанные с актуальной жизненной ситуацией по сравнению со шкалами агрессии, тревоги и сексуальности.

Таким образом, представленные данные позволяют говорить о том, что отцы наркозависимых в большей степени, по сравнению с матерями, сохраняют свою целостную идентичность, адаптируясь к жизненной ситуации, связанной с необходимостью проживания с наркозависимым, конкретно ситуационными паттернами.

Клинико-психологический анализ показывает, что отцы в большей степени, чем матери, отстраняются от травматической ситуации взаимодействия с наркозависимым, вероятно, это и позволяет им в большей степени сохранять собственную идентичность, отвечая на жизненные проблемы, возникающие вследствие наркотизации сына или дочери, ситуационными реакциями – агрессией и тревогой. Следующий клинический пример наглядно демонстрирует высказанный тезис.

Отец больного героиновой наркоманией Ю. В, 53 лет, запрещает сыну В., 24 лет, появляться в жилых помещениях дома (семья владеет большим загородным домом). По решению отца больной наркоманией сын должен жить в цокольном этаже, не оборудованном для проживания, с отдельным входом. Отец запрещает другим членам семьи чем-либо помогать больному и общаться с ним. Данная поведенческая стратегия меняется, когда отец приходит к решению вылечить сына, в эти периоды он определяет В. в одну из частных клиник, несет все необходимые расходы, а также позволяет другим членам семьи общаться с ним. Как только у отца начинают появляться подозрения о возобновлении употребления психоактивных веществ сыном, история с его отселением в цокольный этаж повторяется.

В табл. 3 представлены данные сопоставления показателей по «Методике оценки психического здоровья» (МОПЗ) группы отцов пациентов с героиновой зависимостью и группы социально адаптированных мужчин в возрасте от 52 лет до 70 лет.

Статистически достоверные различия значения в данных группах выявлены по индексу компенсации психопатологической симптоматики, что отражает некоторое снижение уровня психического здоровья отцов пациентов с героиновой наркоманией по сравнению с группой нормативного контроля, что обусловлено недостаточностью их адаптационных ресурсов для компенсации психопатологических проявлений, в частности, выраженной деструктивной агрессии и тревоги.