Особенности национального суда

Обвиняемым, подсудимым и иным участникам процесса следует уяснить, что любое (!) обстоятельство или доказательство, занесенное шаловливой ручонкой следователя в материалы дела, должно быть подробнейшим образом рассмотрено в полном объеме, должны быть учтены все замечания и дополнения граждан и разрешены все ходатайства по существу исследуемых событий. Все это делается во время судебных слушаний, а не в совещательной комнате. В идеале судебное заседание должно быть повторным следствием под руководством судьи, где все участники, включая нахохлившегося прокурора, находятся в абсолютно равных условиях. У людей, немного знакомых со «звериным оскалом» Российской Судебной Системы, такое утверждение вызовет лишь саркастическую усмешку; тем не менее, нужно к этому стремиться (не к усмешке, а к отстаиванию своих прав!). Добиться равных условий разбирательства хоть и трудно, но не невозможно. Все зависит от Вашего упорства в достижении поставленной цели (а не в количестве денег, на что постоянно намекают адвокаты, вожделенно заглядывающие в Ваш карман);

— материалы предварительного следствия не могут быть положены в основу приговора суда, если они не были полностью исследованы в судебном заседании (судебном следствии).

Речь идет о всех (!) материалах следствия, включая экспертные заключения, результаты осмотра или опознания и пр. Судьи рьяно будут противодействовать исследованию всех документов, ибо это приведет к многодневному и тяжкому процессу, а гомункулусы в мантиях не исповедуют принцип. «Упорный труд — путь к совершенству». Скорее наоборот — из всех житейских радостей они предпочитают напиться чаю с тортом у себя в кабинете, а затем подремать на процессе, изредка приоткрывая глаза и вставляя, как им кажется, глубокомысленное и весомое замечание (кстати, если Вы встретите на улице человека с лицом эпикурейца из низших слоев общества, знайте: он как пить дать работает в Правоохранительной Системе). Приматы из подотряда «голосистых фемидуинов» полагают себя несомненными знатоками в уголовном и ином праве и очень болезненно воспринимают любое посягательство на свой авторитет (подобно тому, как макака-резус реагирует на попытку отобрать у нее банан). Уверенность в собственной непогрешимости — это болезнь, а раз так — встречайте доктора Серебрякова!

Подсудимый, исполняющий роль «Санитара Правоохранительных зарослей», имеет в своем арсенале авторучку и стопку чистых листов бумаги, коими он пользуется каждый раз, когда в этом возникает необходимость. Спрашивать «пациентов», согласны ли они с методами лечения, не обязательно. Ведите себя, как ветеринар, борющийся с запором у подведомственного ему быка-производителя. Разве что в описываемых обстоятельствах Вы действуете не на кишечном, а на ментальном уровне, «клистирами» своих заявлений «промывая» мозговые извилины оппонентов, мычащих нечто «правоустанавливающее». «Санитар-надомник» готовит «слабительное» у себя на кухне, «фельдшер-сиделец» выписывает «рецепты» в камере или в помещении, где знакомится с делом (читай: с «карточкой больного»).

Гражданину, взвалившему на себя почетные обязанности «светила судебной ветеринарии», прежде всего следует составить полный и подробный список обстоятельств, доказательств и документов, которые должны быть исследованы в судебном разбирательстве. Список лучше всего готовить в хронологическом порядке, а не так, как документы подшивались в дело, чтобы исследование одного обстоятельства плавно перетекало в разбирательство следующего.

Затем, оценив каждый документ в отдельности, желательно выстроить ряд своих вопросов, имеющих целью что-либо уточнить, опровергнуть, подвергнуть сомнению и пр., в зависимости от требуемого Вам результата. Четко разделите вопросы к представленным доказательствам, не допускайте смешения в одном вопросе обращений к разным документам и постарайтесь избежать предположительного и неуверенного стиля в своем обращении. Любой вопрос должен быть основан только на формальной логике и предполагать, что и ответ будет строиться по логическим законам.

Углядев нарушения, отраженные в материалах дела (большинство нарушений все же оставляют документальные следы, как Это ни пытаются скрыть бравые следственно-прокурорские трибы,[4] и, поразмыслив над тем, какие еще противоправные действия можно вменить следователю, гражданин составляет перечень своих претензий, по каждой из которых заранее готовит аргументированное и подробное ходатайство. Эти ходатайства вручаются судье на первом же слушании по делу и при реальном обосновании в виде доказательств приводят того в состояние длительного ступора.

Выполнение этих предварительных действий более чем вполовину облегчает дальнейшую борьбу за соблюдение своих прав, ибо гражданин имеет четкую схему поведения, которая отсутствует у большинства сотрудников Правоохранительных Органов. К слову, реакции фемидоидальных гуманоидов стоят в одном ряду с реакцией кольчатых червей и ланцетников — долговременной памяти нет, есть лишь одномоментная реакция на внешний раздражитель.