Особенности национальной магии

Кира вздохнула и завязала целлофановый пакет с каким-то малоприятным темно-коричневым нечто. Я догадался, что это и есть достославные туалетные тараканы.

- Точно вонять будут? - недоверчиво спросила Маришка, рассматривая содержимое пакета.

- Фирма гарантирует! - заверила Кира.

Маришка кивнула Леке, и обе, накинув на себя невидимость, быстро и без лишнего шума покинули помещение.

- Надеюсь, ты завтра придешь в школу? - поинтересовался я.

- Не боись, на съеденье злому нехорошему Кретинову я тебя не отдам! - пообещала Кирка и вновь закашлялась.

Кира.

- Знаешь что, Адашева, это уже переходит всякие границы! Завтра чтобы отец был здесь!

Я скромно потупила глазки и вперила взгляд в пол. Ага, я бы еще ножкой шаркнула, во картина Репина была бы!

Короче, операция “Ы” прошла успешно. Марьяна и Лека благополучно закинули тараканов в борсетку Кретинова, и, разумеется, подумали на нас, то есть на меня. Эх, и я сейчас стою перед Кретиновым, а он читает мне нотации.

День этот ваще какой-то бешеный. У Райки Корецкой весь день депресняк: у нее из кольца выпал камешек, и она от горя даже забыла сто первый раз глянуть в зеркальце. Маришка с Лекой передрались подушками так, что пух летел во все стороны, и моя комната ровным слоем покрылась снегом. Но я приду и заставлю убирать. Насорили они, а я не собираюсь тратить время на чужое свинячество.

- Так, где голограммный круг? Ага… - Кретинов нажал на кнопочку в стене, и по кругу побежали маленькие разряды тока. Я все так же стояла, повесив голову и едва сдерживая смех.

- Так, елы-палы, кого еще приспичило?.. О, Игорь Варфоломеевич! Очень, очень рад! - раздался папин голос.

- Взаимно, - сухо кивнул Кретинов. “Да ты как с моим папой говоришь?..” - хотела вспылить я, но придержала гневную мысль в целях безопасности. - Вот только дочка ваша ведет себя не очень хорошо…

- Ах, вот как? - старательно попытался папа изобразить на лице праведный гнев, но я-то папулю знаю лучше, чем кто-либо еще! И еще я знаю, что он мной очень доволен.

- Да, вот так, - развел руками Кретинов и подманил меня рукой. - Адашева-младшая! Подойди-ка сюда.

Я послушно дочикиляла до голограммного круга.

- Так, рассказывай, - потребовал папа. - Или нет. Игорь Варфоломеевич, поведайте, пожалуйста.

Кретинов поведал. С каждым его словом лицо папули приобретало все более и более довольное выражение лица. Да, он мной гордится.

- Вот так вот, - подытожил Кретинов. - Я вас прошу, Ярослав Сергеевич, повлияйте на свое чадо, а то она меня со свету сживет.

- Повлияю! - убежденно закивал папа. - Прям щас влиять буду!

Я внутренне ликовала. Папа явно принял мою сторону!

- Милости просим, - кивнул Кретинов.

Папа повернулся ко мне.

- Что ж ты семейство позоришь! - начал он. - Разве ты не знаешь, как вел себя в школе я? Или Славик? Это же не достойно поведения Адашевых! ПОЧЕМУ ТАК ХИЛО??

- Ну, так получилось, - шмыгнула я носом.

- В следующий раз если повторится все на таком низком уровне, ей-богу, ремня дам! А так молодец! - папа снова улыбнулся во все тридцать два зуба. - Хвалю! Сразу видно, наша кровь! Ты не стесняйся, обращайся, если вдруг идеек не окажется, ты же знаешь, всегда помогу! Ну, все, Игорь Варфоломеевич, будьте здоровы! - обратился он к Кретинову, чья физия медленно, но верно вытягивалась на протяжении нашего с папой диалога.

- И вам того же! - выдавил историк.

Голограммный круг погас.

- Игорь Варфоломеевич, могу ли я идти? - пискнула я.

Секунд пятнадцать тянулось тупое молчание, когда Кретинов наконец отойдет от удивления.

- Иди, Адашева, - изрек он.

Я, торжествуя, выскользнула из учительской. Эх, хорошо родиться в подобной семейке!..

Вдоль по коридору неторопливо шел Гоги Вампиридзе, мракоборец, и я вдруг вспомнила про голос. “Передай мракоборцам…” - и все. Я решила частично исполнить волю просящего, и честно попыталась воспроизвести диалог с этим собеседником.

Я несколько раз видела Гоги в коридорах и была разочарована. Ну что это за грузин? Ни фуражки, ни усов - только нос размером с гору Арарат, и все. Может, говорить будет с характэрным такым акцэнтом? Тогда, может, и заберу свои слова обратно.

- Гоги, постойте! - окликнула я мракоборца и трусцой поспешила к нему. Он обернулся и остановился.

- Я слушаю.

Меня опять ждало глубокое разочарование, ибо характэрный акцэнт был выражен совсем чуть-чуть. Остался услаждать взор лишь нос.

- Меня терзают смутные сомнения! - выпалила я. - Мне тут весточку мысленную прислали, вас, мракоборцев, касается. Я могу вам ее мысленно переслать!

- Давай, - согласился Гоги.

Ну, что ж, пожалуйста. Процесс передачи пошел…

Загорелое лицо Гоги по мере передачи вытягивалось на кретиновский манер. Похоже, он об этом голосе что-то знает.

- И как давно ты слышишь этот голос? - спросил он, когда диалог закончился.

- В начале года был первый раз, а вот недавно - второй, - честно сказала я. “Может, у меня просто шифер би-би?” - шевельнулась мыслишка. Вполне возможно.

- Что ж ты сразу не сказала? - рявкнул Гоги и припустил на всех парах к лестнице.

“Ну, Кира, вот и вляпалась ты в историю”, - подытожила я.

Глава 8.

Леха.