Особенности новогодних праздников у монстров

План у нас был коварный, и мы собирались привести его в исполнение. Не знаю, как на это может отреагировать семья Сережи, но, если что, он обещал взять всю ответственность на себя. Войдя в нужную комнату, он сразу сгрузил два тела на пол и начал стягивать с них одежду. Я мгновенно отвернулась.

– Не пугайся, они останутся в трусах.

Пока Сережа разоблачал главных героев, я взяла веревку и соорудила из тряпок два кляпа. Все было готово.

То, как Сережа связывал своих братьев, наблюдать смысла не было, и на помощь меня позвали, только когда стянутых веревками мужчин орк пытался втиснуть в тот самый костюм. Один влез без проблем, а вот второй никак не хотел запихиваться. Плюс ко всему несчастный пришел в себя, извивался и страшно вращал глазами.

Но орк был неслабым мужчиной, тем более костюм немного тянулся из-за мягкости кожи. Так что полчаса мучений – и братья, как двое из ларца, были очень близки друг к другу в сексапильном наряде. Оставив их наедине, мы вышли, закрыв дверь.

А через полтора часа раздался крик тети Тани, зовущей Сергея.

* * *

5 января

Это утро началось для меня совсем невесело, ибо взгляд при пробуждении сразу метнулся на окно. А за ним стояла ясная погода. И значит, сегодня мне пора уезжать.

Поднявшись, я оделась, взяла рабочий мешок и отправилась вниз. А в доме стояла тишина. Странно, где же все? В гостиной никого не было, в столовой – тоже. Зато на кухне нашлась Пелагея.

– О! Феодора, сейчас все на улице: готовятся кататься на санках.

– Тетя Таня вчера не сильно ругалась?

– Нет, – усмехнулась женщина. – Она только сказала после объяснений Сережи, что раз он такой ребенок, то заводить ему семью еще рано.

– А он собирается? – поинтересовалась я, как бы между прочим.

– Ну, когда-то все равно придется, – улыбнулась Пелагея.

– А как Михаил и Роман?

– Ходят оба мрачные и постоянно переругиваются с Сережей.

– А он что?

– Смеется и подначивает их.

– Понятно. Пелагея, а не подскажете, как отсюда добраться до ближайшего города?

Тут пожилая женщина обратила внимание на мой мешок.

– Уезжаешь?

– Да, – опустила я взгляд. – Мне пора.

К кому? Куда? Все, с кем я хотела остаться, находились здесь.

– Тут полчаса пешком до станции, электрички ходят регулярно. А потом небольшой перелет – и ты дома.

– Спасибо.

Тепло простившись с Пелагеей, я натянула сапоги, куртку и вышла на улицу, где недалеко от дома все семейство строило снежную горку.

При виде меня улыбки сразу слетели с их лиц, и едва я приблизилась, как Татьяна спросила:

– Уезжаешь?

Стараясь не смотреть на Сережу, я кивнула.

– Не хочешь остаться с нами до конца праздников? – пробасил Феликс.

– Спасибо, я и так уже загостилась.

– Понимаю, – сказала Татьяна. – Тогда Сергей проводит тебя до электрички.

Посмотрев наконец на монстра, чье мнение по поводу моего ухода было важнее других, я увидела лишь спокойствие на его лице. Ну вот, все и прояснилось.

– А может, я сама?

– Нет! А вдруг ты заблудишься? Да и идти тут лесом.

– Мама права, – наконец подал голос Сергей. – Я сейчас быстро переоденусь и провожу тебя.

Глядя, как он идет в дом, я испытывала жуткую тоску и разочарование. Через пять минут мы в молчании шагали в сторону леса. В молчании дошли до станции, в молчании он купил мне билет до города.

Уже садясь в вагон, я предложила вернуть деньги за билет.

– Ты что?! В конце концов, это же мы виноваты, что ты застряла у нас.

Сережа хотел еще что-то сказать, я затаила дыхание – но он, видимо, передумав, только пожелал мне удачи и поскорее добраться до дома.

Я уехала.

* * *

Сергей Ефремов

Домой я вернулся в самом скверном расположении духа. Ну что ей стоило у нас задержаться? Зачем было сейчас уезжать? Мне так хотелось, чтобы она осталась со мной навсегда, так хотелось…

Едва я вошел в гостиную, как на меня уставились враждебными взглядами все родственники.

– Ну и где она? – спросила Анжелика.

Я прекрасно понял, кого она имела в виду, поэтому не ответил.

– Сынок, мы специально дали вам время спокойно поговорить и объясниться. А ты что, посадил ее на поезд и отпустил? – удивленно поинтересовалась мама.

Я пожал плечами, в комнате воцарилась тишина. Мама поднялась и, подойдя ко мне, сказала:

– Знаешь, сын, мы с тобой – родные люди, поэтому я скажу тебе честно. Ты такой дурак!

Впервые за последнее время я был с ней согласен.

* * *

5 января, вечер

Феодора Рерих

Всю дорогу я просидела, прислонившись головой к стенке вагона и уставившись в нечто расплывчатое, мелькающее за окном. Из моих глаз текли слезы. Видит ли кто их, мне было все равно, и причину своей печали я не искала. Просто было так плохо, что хотелось забиться под лавку и завыть в голос.

В аэропорту я высматривала Сергея – знала, что его тут быть не может, и все равно искала глазами. Да, наивно надеялась, что он догонит меня, остановит или хотя бы позвонит. Но к тому моменту, как я оказалась дома, был уже вечер, а Сережа так и не дал о себе знать.

Когда я успела в него влюбиться?