Особенности советской власти

Это кажется чем-то невообразимым, непостижимым, диким. Но! Вот как раз Февральская революция была железно обусловлена логикой исторического процесса, всем развитием России за последние 200 лет. Сработала наконец бомба замедленного действия, заложенная под Россию ещё Петром I и Екатериной II. Эти великие реформаторы пытались сделать Россию европейской страной. Разумеется, они этого не сделали, потому что это вообще невозможно. Русских так же не сделать европейцами, как и китайцев. И всё же деятельность реформаторов принесла заметный результат – русские национальные элиты стали постепенно антирусскими и антинациональными. Два века наши элиты воспитывались на западных ценностях. «Мы ждем с томленьем упованья минуты вольности святой, как ждет любовник молодой минуты первого свиданья». Ну вот и дождались. Уж прямо так им хотелось свободы и равенства, уж такие они были все из себя либералы, что как же им было не приветствовать демократическую революцию. Причина Февральской революции та же самая, что и причина участия России в первой миррой войне – европеизация элит, включая царскую семью. Николай II принял решение об участии России в войне по той же самой причине, которая побудила великого князя Кирилла в феврале 1917-го нацепить красный бант – хотелось быть для Европы «своим в доску».

Вообще-то Февральскую революцию в России организовали британцы. И факты на эту тему есть, и простейшая логика приводит к тому же выводу. Британии до зарезу необходимо было участие России в этой войне, имея союзником только Францию, британцы не смогли бы раздавить Германию. Но Британия ни в коем случае не могла допустить, чтобы Россия получила главный геополитический приз, который ей был обещан за участие в этой войне – Босфор и Дарданеллы. И вот когда адмирал Колчак уже полностью подготовил константинопольский десант, в Петрограде вдруг «неожиданно» происходит революция, и России становится не до Константинополя. Разыграно, как по нотам. Сотрудники посольства Великобритании в России не даром ели хлеб.

Но ни когда не надо преувеличивать роль «иностранных агентов» в судьбе страны, не надо обвинять их в последствиях собственных грехов. Организованную британцами революцию растоптали бы за один день, если бы её не поддержали российские элиты, давно уже ставшие антирусскими. Ведь Петроград тогда буквально сиял от счастья. Пришла наконец долгожданная свобода! Россия избавилась от «прогнившего царизма»! Великие князья, митрополиты вопили от восторга, что уж говорить про разночинную интеллигенцию. А «широким народным массам» всё это было параллельно. Они ровным счетом ни чего не имели против царя, но и против свержения царя они так же ни чего не имели.

И потом всё пошло очень даже предсказуемо. Государство тут же начало разлагаться по причине полной несовместимости западных ценностей и русской ментальности. Русские понимают «свободу» сильно по-своему, так что Февральская революция не принесла России ни чего, кроме полного бардака, который крепчал с каждым месяцем. В итоге к лету 1917 года армия дошла до полного разложения. Говорят, народ устал от войны. Можно подумать, британцы, французы, германцы от войны не устали. Но ведь ни кто штыки в землю не втыкал, фронт не бросал и воевать не отказывался. Или, может, русские не такие терпеливые, как европейцы? Так ведь ровным счетом наоборот. Просто либеральные идеи, проникнув в русскую армию, уничтожили её за несколько месяцев.

Чем же всё это могло и должно было закончиться? У истории на такие случаи есть только один рецепт: абсолютно неизбежная военная диктатура. Когда бардак доходит до крайности, порядок может навести только очень жесткая власть с опорой на армию. Так всегда было в новой истории, потому что иначе просто не может быть. Генерал Бонапарт, генерал Франко, генерал Пиночет. Так должно было быть и в русской истории. И фигура военного диктатора, который должен был железной рукой навести в стране порядок, имелась наготове – генерал Корнилов. Подавляющее большинство русских офицеров готовы были увидеть в Лавре Георгиевиче спасителя Отечества и уже называли себя корниловцами. Всего через месяц напряженной работы военно-полевых судов у России вновь появилась бы армия, то есть войну мы выиграли бы со всей неизбежностью, а крамолу в тылу, не напрягаясь, растоптали бы коваными сапогами.

Что, кстати, было бы потом? Ни чего хорошего. Избавив страну от революционных крайностей, Корнилов объявил бы выборы. Он обязательно сделал бы это, потому что был убежденным республиканцем и вполне последовательным противником монархии. Россия встала бы на демократический путь развития не в начале девяностых, а в начале двадцатых. То есть Россия стала бы главным лакеем Европы, окончательно позабыв о своей самобытности и во всем подражая своим европейским господам. Это было бы отвратительно, но к этому шло уже 200 лет, вполне последовательно шло, почти без зигзагов.