Особенные дети

Дома я гипнотизировал телефон. Пожалуйста, шептал я, но наверху были дела поважней меня – мои просьбы остались без ответа.

***

Я, конечно же, опаздывая, надеялся увидеть Руслана, но никак не надеялся, что меня будет поджидать злая Таня. Чёрт. Вчера была первая репетиция, которую я благополучно пропустил. Я скривился так, будто только что проглотил целиком лимон. Это плохо. Руслан будет злиться. Он же сказал, чтобы я играл, а я вчера забыл о репетиции. Напрочь из головы вылетело.

- Ты ещё скажи, что ты передумал! – накинулась девушка на меня.

- Нет, я…

- Что, дела поважней были?

- Тань, прости, просто…

- Из-за тебя вчера пришлось отменять репетицию! Мы тебя час ждали. Ты хоть понимаешь?

- Да, я… - Но девушка не давала сказать мне ни слова:

- Ты просто безответственный и инфантильный подросток. Сегодня. В час. Сможешь? Или есть дела поважней?

- Смогу, - вздохнул я.

- Иди на урок!

Кого-то она мне напоминает.

В классе я сел с Витасом, даже не взглянув на Дениса. Что будет, когда Руслан узнает о том, что я пропустил репетицию? Или он уже узнал? Конечно, Таня не могла упустить возможность рассказать ему об этом. Что же меня ждёт? В животе приятно защекотало. Или ничего не ждёт? Руслан же говорил… Может, я сам поставил точку? Одно дело «играть», а другое… Не знаю, что отразилось на моём лице, но даже Витас спросил:

- Ты чего?

- Э, да ничего.

- Домашку сделал?

- Нет, - вздохнул я. Когда её делать, если голова забита совсем другим?

- Держи, - Витас пододвинул тетрадь.

- Спасибо, друг.

Парень зарделся от слова «друг», а я задался вопросом – его так называл хоть кто-нибудь?

Урок прошёл спокойно и лишь к его концу я заметил, что Дениса-то нет. Подумав, что он опоздал на первый урок, я не придал этому значения. Но когда парень не появился и на последнем уроке, я забеспокоился. Осторожно, не показывая, что мне это интересно, выспросил, знает ли кто-нибудь что-нибудь о нём. Одноклассники ничего не знали. Мне показалось это не очень хорошим знаком.

В актовый зал на репетицию я пришёл за двадцать минут. Ну, хоть куда-то не опоздал. Я вытащил из рюкзака бутерброд, который купил в буфете утром. Сосредоточенно жуя, я разглядывал зал, и совершенно не услышал, как ко мне подошёл кто-то сзади:

- Привет!

От неожиданности я подавился, и девушка заботливо хлопала меня по спинке, а затем вытащила небольшую бутылочку воды из рюкзака:

- Выпей.

Вода была какая-то кислая, но кашлять я перестал.

- Это вода с лимоном. Очень полезно, - девушка села рядом со мной. – Я Вика.

- Даниэль.

- Какое красивое имя! – неподдельно восхитилась девушка. – А ты играешь Ромео? О, с такой внешностью ты можешь играть только Ромео. А я Джульетту. Круто, правда? Мы теперь столько времени будем проводить вместе… Как это мило.

Ничего милого я не видел, однако кивал, дожёвывая свой бутерброд.

- А вот и вы, голубки! – ворвалась Таня в сопровождении нескольких человек с довольно несчастными лицами. Наверное, они тоже были не в восторге от такого времяпровождения. – Так, - девушка прошла до середины сцены и замерла. На ней была белая рубашка и очень короткая плиссированная юбка. А так же, несмотря на осенний ветер, светлые гольфы. Стильная девочка, что. – Мы с вами будем делать искусство. В чистом виде. И никак иначе! Вы знаете, кто такой Шекспир? – девушка обвела притихших нас взглядом.

Нет, ну я-то знал, кто такой Шекспир, только не испытывал особого желания говорить об этом, нутром чуя какой-то подъёб.

- Это гений! Великий человек, - продолжила Таня и минут десять развивала тему. Я успел доесть обед, допить невкусную воду и изобразить на физиономии живейший интерес. Понятно, почему меня вчера все ждали. Таня, наверное, к этой своей лекции неделю готовилась, изучая биографию Шекспира.

Мы выслушали о его достижениях, получили в распоряжение парочку исторических фактов, и спустя полчаса всё-таки приступили к цели нашего собрания. Таня раздала всем книги, и мы сбивчиво стали читать по ролям. Что сказать, выглядели мы как первоклашки, впервые взявшие книги в руки. Таня ругалась, расхаживала из стороны в сторону, перебивала, кричала на всех и достала нас до самых печенок.

Когда Вика решительно встала в шесть вечера и заявила, что у неё репетитор, которого она никак не может пропустить, Таня не обрадовалась. Но противопоставить толпе ей было нечего. Скрепя сердце, она отпустила нас по домам.

Так радостно я ещё не выбегал из школы, однако, чувствуя вселенскую усталость. Маму я застал перед зеркалом. Она была неожиданно в платье и вертелась из стороны в сторону.

- Мам? – я замер в дверях, предчувствуя недоброе.

- Привет, малыш, - она подпорхнула ко мне и растрепала причёску. – Ты чего так долго?

- Я сделал, как ты говорила.

- Как же? – она улыбнулась своему отражению в зеркале и взяла помаду со столика, подумала, и тут же взяла другую.

- Я теперь занимаюсь самодеятельностью. Участвую в школьной пьесе.

- О, это чудесно, Дани, - она даже не повернулась ко мне.

- Не хочешь спросить в какой?

- В какой, малыш?

- Не называй меня так!

- В какой, Даниэль, пьесе ты играешь? - она бросила на меня задорный взгляд в зеркало.