Особист

Надо поймать этого дебила деревенского, поэтому я звонил тому человеку, который точно мог помочь. Вскоре трубку с той стороны сняли, и я услышал такой знакомый голос Судоплатова. Он должен был принять отдел после моего ухода.

— Судоплатов у аппарата.

— Паша? Это Олег Буров. Плохо мне, пришли санитарную машину на мою квартиру. Нужно в госпитале под присмотром врачей полежать. Да, я не один, был второй странник, нужно его по Москве ловить. Лет пятьдесят, рожа типичного деревенского дурачка, от него несёт перегаром и соляркой. Тракторист, поэтому на руках въевшееся машинное масло. Одет в серый пиджак и чёрные брюки, летние туфли на ногах. Мы со свадьбы сюда переместились, так что выглядит празднично. Вид должен иметь полубезумный.

— Не понял. Вы кто? Что за Олег Буров?

— Оп-па. А какой сейчас год?

— Тысяча девятьсот сорок первый, двадцатое июня, — всё же уточнил тот.

— Ясно. Извините, номером ошибся.

Положив трубку на аппарат, я сел на стул с высокой спинкой, который в кабинете заменял кресло, и задумался. Это не мир Сталина, очередная копия. Почему я тут оказался? Да потому, что когда отходил с мужиками «перекурить» в сторонку от столов, где и получил шлепок по спине, то в тот момент думал… А ведь я думал о коробке леденцов, что у меня хранились в ящике комода в гостиной. Что-то захотелось их. И ведь сработало точно как с Толиком. Тот вместе с молотком был, а я с мужичком, видимо всё, чего касаешься, переносится. Толя в районе Воронежа оказался, это он потом узнал, что там рядом медсанбат стоит, и тогда рванул в Москву — по архивам искать, где его ненаглядная. Разминулись, и встретились только через три недели в окружении. Но он попал в свой мир, куда хотел, а я желал свою квартиру и свои леденцы. Попал в квартиру, но не в свою и в другом мире. Это что, теперь путь обратно в мир Сталина мне закрыт? Чёртовы инопланетяне со своими выкрутасами, хрен поймёшь, как это всё работает, вообще всё шиворот навыворот, и пользоваться порталами можно только используя принцип угадайки. Даже я сломался на попытке понять, как эти порталы работают. Мало того что отправляют в разные миры, так ещё чехарда со временем. В одном мире живёшь годы, а в родном за это время проходит едва ли неделя. Всё, устал, возвращаюсь обратно, жду, когда шурин с его братом и другом возвратятся, и вместе будем думать. Одна голова хорошо, а пять лучше.

Размышлял я пару минут, этого хватило хоть немного прийти в себя. И чего я на эту свадьбу пошёл? Ведь чуял, что добром не кончится. Нина теперь переживать будет. Надеюсь, Толя с Ольгой не отменят своего отдыха за границей. А я вернусь, это я им могу обещать. Пусть пока мысленно.

За пару минут я отдохнул, после чего стал изучать ящики стола. Сейчас раннее утро, не знаю, где жильцы квартиры, но в том, что я Судоплатова дома застал, просто повезло. Судя по настенным часам, семь утра, он как раз в это время и уходит, видимо уже на пороге его захватил. На придурка деревенского мне плевать, мало того что от него одни неприятности, нянькой я ему быть не хочу, если встречу, проще ликвидировать, так что пусть местные им занимаются. Уверен, примут за психа и отправят в психиатрическую клинику, там ему и место, может, белочку вылечат? Хоть узнает, что такое карательная психиатрия.

В ящиках стола ничего особо ценного не было, нашёл перочинный ножик, два коробка спичек, початую пачку табака для трубки и немного наличности, рублей сорок. Встав, прошёл в прихожую, тут была одежда, в том числе фуражка армейская на полке и шинель со знаками различия полковника и общевойсковыми эмблемами. Мне нужна наличность, тот держатель воровского общака — это на потом, я сейчас не в том состоянии, чтобы взять его, хожу еле-еле. Я пошарил в карманах висевшей на вешалке одежды. Ещё мелочью рублей двадцать набрал и обнаружил банкноту в десять рублей. Уже неплохо, семьдесят рублей набралось. Одет я для этого времени вполне подходяще. Белая рубашка, брюки чёрные, туфли начищенные сверкали — Нина подобрала одежду для праздника. Из-за того, что на улице было тепло, столы поставили в саду у Суворовых и гуляли самозабвенно. Был ещё пиджак, но я его повесил на ветку яблони, жарко было. В нём телефон, документы. В общем, сейчас в карманах у меня пусто. Сложил в них всё, что нашёл, надеюсь, хозяева не обидятся. Точнее, не сильно расстроятся. Прошёлся по квартире, искал места, где люди хранят крупные суммы. И ведь нашёл — две пачки десяток, ещё в банковской упаковке, в постельном белье в шкафу. А неплохо полковники зарабатывают. Тут тысячи две, мне хватит. Кстати, судя по вещам в квартире, здесь проживало трое: двое взрослых, видимо супруги, и девочка-подросток. Также нашёл саквояж — к сожалению, вещмешка не было, — туда из комода сгрузил припасов, но не много, тяжести трудно мне пока носить. В шкафу нашёл куртку серую, размер годный. Только голова не покрыта осталась. Покинул квартиру и тихонько спустился вниз — квартира на втором этаже была. У консьержа пусто, а со двора доносится шум.