Особист

Калинин опустил голову, уставившись на свои руки, и замолчал. Мужику явно было хреново. И может, даже я бы его пожалел. Но! Он ведет себя, как человек, который неплохо относится к главному инженеру, любит работу и строит взаимоотношения с подчиненными на принципах сотрудничества. А должен вести себя, как начальник особого отдела. Не каждый хороший профессионал может спать особистом. И не каждый особист был хорошим профессионалом. Как ни крути, но служба эта имеет определенную направленность. Специфику. О которой Калинин благополучно забыл. У него тут явно не все чисто с самим коллективом. В чем причина, еще разберусь. Но в любом случае, никто кроме самого Владимира Александровича не виноват в той заднице, куда он погружается все глубже.

— Владимир Александрович… — Я встал из-за стола, обошел его и облокотился о столешницу задницей, сложив руки на груди. При этом смотрел на Калинина проникновенным взглядом. — А Вы женаты?

Начальник первого отдела немного растерялся от моего вопроса. Он явно ожидал что угодно, но только не доверительных бесед о личной жизни.

— Ну… не сложилось. Много работал. Хотел подняться по службе. А семья — это обязательства, время, силы, которые надо тратить на общий быть.

— Ясно…И что? Постоянной женщины тоже нет?

— Вы простите, Максим Сергеевич…Но какое это имеет отношение к делу? — Калинин еле заметно напрягся. Можно сказать, вообще не заметно. И, конечно, я бы и не заметил. Если бы не выработанная годами привычка отмечать малейшие изменения в позе, голосе, интонации человека, реакция которого мне важна. Это одна из самых важных особенностей работы адвокатом. Говорить и понимать, насколько мне верят или насколько в моих словах сомневаются. Так вот… Калинин вопросу о семейном положении был не рад. И опыт подсказывает мне, раз Владимир Александрович нервничает при данной теме, значит, я обязательно в ней должен поковыряться. Вполне возможно, найду что-нибудь интересное.

— А-а-а-а-а… Да никакого отношения не имеет. Просто интересно. Нам ведь вместе сотрудничать. И пока непонятно, насколько долго. Чисто налаживаю товарищеский контакт. Кстати…Филатова меняла фамилию. Почему?

Начальник первого отдела на долю секунды отвел взгляд в стоорону, но тут же посмотрел прямо мне в глаза. А поздно, мужик. Поздно. Мог бы я ему сказать. Ты уже спалился на том, что готов врать. В этом и прелесть всяких неожиданных вопросов. Собеседник к ним не готов, а, значит, есть шанс, что он проявит настоящие эмоции. Поэтому спросил, как о факте, а не в том контексте, в курсе ли Владимир Александрович. Конечно, в курсе. В личном деле Нины Ивановны указаны ее предыдущие данные.

— Конечно, мы проверяли этот вопрос. Вы же знаете. Все оказалось очень банально. Филатова поменяла фамилию просто потому, что переехала в город из деревни и сочла старую фамилию неблагозвучной. Не в достаточной мере советской. Причин, для этого препятствующих, очевидно не нашлось. Отказ может прийти лишь в том случае, если заявитель находится под следствием или у него имеется судимость. Еще вариант — если имеются протесты со стороны органов государственной власти. В обоих случаях проблем не возникло, поэтому Нина Ивановна получила возможность поменять фамилию.

— Да? Интересно… Не сказал бы, что ее прежняя была слишком уж некрасивой или антисоветской. Курочкина… Фамилия, как фамилия. Впрочем, ладно. Это я чисто полюбопытствовал. А знаете, что… Давайте поедем к вдове…

Калинин вздрогнул и посмотрел на меня испуганно.

— Ох ты, черт… Вот это оговорился… К супруге Маслова, вместе. Вы же, думаю, не против? Так будет быстрее, чем Вам потом придется возвращаться, готовить отчет. Суета и бестолковщина. Да?

Не дожидаясь ответа, потому что, по совести сказать, плевать на него хотел, на ответ, я направился к выходу из кабинета. Калинин поднялся на ноги и потопал за мной. Пыхтел он за спиной так выразительно, что вполне было понятно, с гораздо бо́льшим удовольствием Владимир Александрович все сделал бы сам. Но именно поэтому мы поедем вместе.