Особист

Учитывая, что в данной теме не разбираюсь от слова "совсем", придётся пользоваться собственной хитрожопостью и прошлым опытом. Ну, и наверное, тем, что в отличие от аборигенов, я мыслю другими категориями. Мозги иначе заточены. Они о таком даже не догадываются.

Чертежи, пропавший инженер, волновали меня только, как гарантия моего же благополучного будущего. А так… хоть бы они сквозь землю провалились. Вообще, все равно. Тем более, если честно, не уверен, что товарищ Маслов жив. Совсем не уверен. А так, конечно, надо смотреть, от чьей конкретно жопы торчат так нагло яйца.

Стук в дверь оборвал мой глубокий мыслительный процесс. Невозможно полчаса посидеть в тишине. Достали.

— Входите! — Прозвучало немного раздражённо. Мне, если что, надо выстроить план дальнейших действий. А тут то девки тупые бестолковятся, то теперь вон, Калинин свое лицо в кабинет суёт.

— Разрешите, Максим Сергеевич?

Он мялся в дверях, ожидая моего ответа. Вообще, если честно, сильно хотелось ответить:"Не разрешаю". Но стало мужика жаль. Итак весь испереживался. Стеганет еще товарища какой-нибудь апокалиптический удар на нервной почве. Не дай бог. С этим начальником отдела я хотя бы понял, как себя вести, что говорить, чем прижать, в случае необходимости. А нового назначат, хрен его знает, во что выльется.

— Входите. — Я махнул рукой, приглашая Владимира Александровича в его же кабинет, который на время перешел в мою собственность.

Калинин строевым шагом протопал к столу и остановился напротив.

— Максим Игоревич, Вас устраивает это рабочее место? Может, есть какие-то пожелания?

— Пожеланий нет. Хотя… — Я поерзал на неудобном стуле. Как же все тут не приспособлено для комфортной работы. Да и кушать, честно говоря, охота.

— Знаете…Хочу забрать в гостиницу все личные дела сотрудников для более детального изучения. Вы не возражаете?

Конечно, глубоко плевать, что он там, возражает или нет. Но соблюсти приличия необходимо. Все-таки местная власть нуждается в том, чтоб ее совсем уж мордой в грязь не тыкали.

В номере тоже, далеко не пятизвездочный уровень. Но там, хотя бы, имеется кровать. Всяко лучше этого ужасного стула. А то если что и заработаю в новой жизни, так это геморрой.

— Конечно, нет. Если Вам нужно и так удобно, я не имею ничего против. Все в вашем распоряжении...

Калинин готов был отдать мне эти дела в вечное пользование. Лишь бы руководитель остался доволен. Интересно, только для Владимира Александровича я такое большое начальство? А в Москве, что?

— Хорошо… И еще…В первую очередь, данные по этому Маслову подготовьте. Все, какие имеются.

— Так в личном деле…— Начал было Калинин, но тут же замолчал, заметив мой очень многозначительный взгляд.

–Владимир Александрович, я разве плохо выразился? Непонятно? Все данные.

Сделал охренеть, какой акцент, на слове "все". Неужели и этого не поймёт? Однако, выражение лица Владимира Александровича совсем не тонко намекало, смысл он, как раз, понял. А вот дать ему мне нечего.

— Подождите…— Я даже поднялся из стола, обошёл его и замер напротив Калинина.–Вы хотите сказать, что главный инженер специальной группы...я сейчас особо обращаю Ваше внимание... группы, которой была поручена модернизация бомбардировщика, являющегося , так сказать, основной, сдерживающей врага, силой нашего ПВО, имеет у вас всего лишь эту скромную папочку с биографическими данными и заслугам перед заводом? Правильно понял ваше красноречивое сопение?

Я обернулся к столу, а потом толкнул стопку из серых папок, лежавших там, в сторону. Сложил сам перед тем, как мы вышли из кабинета и отправились в отдел главного технолога. Личные дела веером рассыпались по столешнице. Я взглядом нашёл нужную фамилию, дёрнул папку, а потом бросил ее отдельно от остальных.

— Вот это, все, что у Вас есть на Маслова? Серьёзно? Он что, ангел? Ни с кем не выпивал? Не сплетничал? Не занимался…

Хотел сказать сексом, но потом вспомнил. Вроде бы молва утверждает, секса в советском союзе нет. Вполне понятно, чисто физически он есть, иначе вымерли бы, как мамонты. Но вот слова такие могут вызвать у Калинина вопросы. Или инсульт. Оба варианта весьма реальны.

Потому что Владимир Александрович побледнел, покраснел, позеленел. Причем, сделал он все это одновременно.

— А напомните мне, товарищ Калинин,…за какие заслуги Вас назначили начальником отдела? Просто я, знаете ли, теряюсь в догадках.

— Максим Сергеевич, я…

— Не надо слов. — Поднял руку, выставив ее ладонью вперед.

Жест немного театральный, но мне он всегда нравился. Хорошо привлекает внимание оппонента и реально затыкает ему рот. Уж не знаю почему. Психология, чтоб ее.

— Давайте докажем Вашу преданность партии, родине и вооружённым силам, действиями. Личные дела я забираю. Сейчас покину завод и отправлюсь в гостиницу. Изучать нашу спецгруппу. Вернее, все, что Ваши сотрудники смогли наскрести. Мышки-норушки, вы мои. А к завтрашнему утру, Владимир Александрович, будте любезны приготовить мне психологический портрет каждого члена спецпроекта. Не отсюда.