Особняк с выходом в астрал

На мой вкус, прозвучало сие довольно сомнительно, но углубляться в тему я не стала, тем более что начались звонки: страждущие рвались на прием к матушке Евлампии.

Около двенадцати вернулся Андрюшенька. По улыбке, которая украшала его физиономию, становилось ясно: вернулся не с пустыми руками. Положил передо мной папку-файл и устроился напротив.

– По делу проходили четверо вожатых. По словам старшеклассников, когда начался пожар, они оттягивались в палатке для персонала. Такие посиделки у них были в ходу каждый вечер.

– Выпивали?

– А как без этого? У них там своя тесная компания образовалась. И пока остальные спасали детей, эти четверо спасали себя.

– Но обвинений им предъявлено не было?

– Нет. Дети говорили одно, вожатые – другое. Можешь представить, что там творилось, палатки вспыхнули, как факелы, тесные проходы, паника. К тому же у одного из вожатых дядя в то время был не последним человеком в прокуратуре. Теперь он на пенсии, купил домик в Крыму и греется на солнышке.

Я достала из файла листок с написанными от руки четырьмя фамилиями. Соколовская Римма Павловна, Юдин Геннадий Викторович, Раков Эдуард Петрович, Никонов Денис Иванович.

– Здесь же, на всякий случай, их адреса и место работы. Никто из них в настоящее время в нашем городе не живет. Никонов и Раков в райцентрах, Юдин директор сельской школы, разведен, проживает в доме по соседству со школой.

– Думаешь, это спасло им жизнь? – спросила я.

– Римму Артем встретил случайно, возможно, тогда у них и возник план, – пожал плечами Андрюшенька.

Я готова была с ним согласиться, но тут в глаза бросилось имя одного из вожатых. Эдуард.

– Ты помнишь, Римма рассказывала соседке о своей большой любви? Парень по имени Эдуард.

– Который утонул, – добавил Андрюшенька, и мы на некоторое время замерли, глядя друг на друга.

– Ни хрена себе детки, – буркнул наконец Толмачев, а я сказала:

– Это еще надо проверить.

Клавдия была занята клиенткой, я оставила ей записку в кабинете, и через десять минут мы с Андреем уже мчались в районный город Белово.

Городок оказался ничем не примечательным. Население тридцать тысяч. Чистенькие улочки, из достопримечательностей сквер Победы, церковь XIX века и дом какого-то купца, где теперь располагался краеведческий музей.

Эдуард Петрович заведовал здешним Дворцом молодежи. В кабинете директора мы обнаружили даму в возрасте, которая встретила нас весьма настороженно. А когда Андрюшенька предъявил удостоверение, сказала:

– Эдуард Петрович погиб. Я его зам. Ищем на его место человека, молодого, энергичного. Каким был покойный. Он у нас всего год проработал, даже семью не успел сюда перевезти. Но сделал очень много. Мы по всем показателям на первом месте. И вдруг такое несчастье…

– А что случилось?

– Утонул. Представляете? Можно сказать, в центре города. У нас речка узкая, но течение очень сильное, даже зимой не всегда замерзает. А пешеходный мост со времен царя Гороха. Обещают новый построить, да все никак. Эдуард Петрович вечером с работы возвращался, поскользнулся, должно быть. Ограждения там нет, только перила. Вот он и упал в реку. А вода ледяная… Мост в парке находится, в такое позднее время там мало кто бывает, криков о помощи не слышали. В общем, погиб человек.

Покинув Дворец молодежи, мы намеревались отправиться в полицию, но Андрюшенька внезапно передумал, решив ограничиться участковым. Его мы не без труда нашли во дворе дома на вверенном ему участке, где он пытался вникнуть в конфликт двух старушек. Думаю, наше появление его очень порадовало.

– А почему вдруг вопросы возникли? – сказал он, когда Толмачев объяснил, что нас интересует.

– При довольно странных обстоятельствах погибла давняя подруга Ракова, – ответил Андрюшенька. – Решили проверить.

– Думаете, это может быть убийство? – нахмурился участковый.

– А что, у вас были подозрения?

– Нет. Все вроде бы ясно. Мост этот зимой довольно опасное место. Там предупреждение висит, чтоб были осторожней. Скользко и ограждения нет. Но многие предпочитают им пользоваться, потому что в обход дольше. Парк, где все это случилось, как раз напротив дома Ракова. Он всегда там ходил.

– То есть ничего подозрительного.

– Ну, как сказать… – пожал плечами участковый. – Рана у него на голове была. Решили, что он получил ее при падении…

– Но могло быть и иначе?

– Почему нет? – вновь пожал плечами участковый.

Вместе с ним мы дошли до парка, взглянули на тот самый мост. Речка действительно быстрая, мост без ограждения, только металлические перила, выглядело сооружение довольно хлипким. Зато место безлюдным не назовешь, народ в парке был, и мостом, кстати, многие пользовались. Но это днем, а трагедия произошла вечером, после 21.30. Для городка, вроде этого, время позднее, улицы, как правило, уже пустеют, а про парк и говорить нечего.

После того как участковый согласился, что это мог быть вовсе не несчастный случай, я, можно сказать, места себе не находила. И как только мы с ним простились, сказала Андрею:

– Надо проверить, в добром ли здравии Никонов и Юдин.

– Думаешь, наши ребятишки и до них добрались?