Особо охраняемый объект

Тамира слушала и мысленно дополняла Полякова, перечисляя возможности перебора: это двадцать шесть строчных латинских букв, столько же прописных, десять цифр, тридцать два специальных символа – всего девяносто пять символов. Сколько комбинаций разной длины можно составить из всех этих символов? Двухсимвольных – около десяти тысяч, трехсимвольных – почти девятьсот тысяч, пятисимвольных – семь с лишним миллиардов, шестисимвольных – около триллиона. А пароль может быть длиннее…

Тамира начала уставать, путаться даже в собственных мыслях. Когда к ним присоединился Красин, она облегченно вздохнула. Тут же задала ему вопрос, который не давал ей покоя все эти дни:

– Вы так и не дали мне взглянуть на фотографию Анвара Эбеля. Должна же я знать в лицо человека, с которым мне придется работать.

Красин покачал головой:

– Нет. Не должна.

– Почему?

– Позже ты поймешь почему.

– Но…

– Никаких «но». Вы закончили? – спросил он у Полякова, но смотрел на Тамиру.

– Да, – ответил майор, перехватив его взгляд, и незаметно покачал головой. – Переливали из пустого в порожнее. Тамира хорошо подготовлена теоретически. На практику у нас ушло достаточно времени, чтобы выставить ей высший балл.

5

В египетской этнической общине знали и уважали Анвара Эбеля. Не часто, но он переводил часть средств на счета диаспоры. Когда бывал в Москве, в его честь устраивали приемы, он жил в лучших домах и гостиницах. Не было случая, чтобы он не встретился с руководством РАН в здании Президиума Российской академии наук в Москве.

Садык прилетел в столицу России на самолете авиакомпании «Эджипт Эйр» из Каира. В Шереметьево-2 его поджидал микроавтобус «Мерседес» с парнем по имени Али за рулем.

Они поздоровались. Али припомнил, что встречаются уже во второй раз.

– Точно, – подтвердил Садык.

Али был не простым шофером, с ним можно было обсуждать серьезные темы.

– У нас есть выход на местные группировки, которые контролируют железнодорожные, речные вокзалы?

– Есть общий язык, – обнадежил Али.

В кабинете главы диаспоры по имени Абдель Мисрахи Садык, выпив минеральной воды, подошел к окну и долго смотрел на московскую улицу, запруженную в этот час сотнями машин.

– Нужно найти одного человека, – сказал он не оборачиваясь, – девушку. – Он отчетливо представлял Мисрахи за его рабочим столом. Тот ловит каждое слово уважаемого гостя и принимает его как самого Анвара Эбеля.

– Я слушаю, – сказал Мисрахи, приготовившись записывать.

– Ее имя – Тамира. Девятнадцать лет. Несколько лет назад она проживала в Питере, затем уехала в Москву. Причины – отца убили, мать спилась, квартира была продана. – Садык фактически пересказывал распечатанный с форума текст, запомнив его наизусть. – Домом для Тамиры стал железнодорожный вокзал, ее родителями – сутенеры и воры, братьями и сестрами – местные бомжи. В 2004 году она снова пропала. Вариантов может быть множество: ее убили, осудили, она перебралась в другой город. Найдите людей из местных преступных группировок. Пусть они прочешут все вокзалы, притоны, все подворотни, все злачные места. Пусть ищут девушку по имени Тамира. Пусть ищут ее следы. Нам важен любой результат.

Мисрахи за своим рабочим столом тихонько кашлянул, намекая гостю, что уже слышал это, что Садык пошел по второму кругу.

Садык продолжал:

– Мне неизвестны приметы девушки. Но однозначно – у нее восточные черты лица. Смею предположить, что она красива. Отнеситесь к этому вопросу ответственно. Одна важная деталь. – Садык повернулся лицом к главе этнической общины. – Запомните одну вещь: я готов потратить значительную часть бюджета Анвара, весь его бюджет, но результат не должен обмануть мои ожидания.

Садык наконец-то присел напротив Мисрахи и закинул ногу за ногу. Он был одет в костюм унылого светло-серого цвета, черный галстук. Обычно он брился раз в неделю, теперь его щетина, к которой бритва не прикасалась две недели, просилась называться бородой.

– Не зная адреса, трудно установить соседей, правда? – спросил он.

Мисрахи не нашел ответа на этот странноватый вопрос. Он пожал плечами, словно говоря: «Не знаю, вам видней». Он мог продолжить эту тему, сказав, что в наше время квартиры меняют и продают чаще, чем автомобили. И если бы каждому проданному дому, каждой проданной квартире, комнате присваивали, как автомобилям, новые номера, они в Москве достигли бы седьмого знака. И даже мысленно привел пример: «Проспект мира, дом 1268910, квартира 3470153». Люди – тоже пронумерованные – разъезжаются так часто и так много, что забывают близких родственников, что говорить о соседях? Сейчас сосед чаще всего тот человек, который докучает тебе, оставляет под дверью мусор, громко включает музыку, приводит гостей или ведет себя так тихо, что соседи боятся выходить на площадку, садиться с ним в лифт.

– Вам необходимо установить соседей Тамиры, которую вы ищете? – спросил Мисрахи.

– Да.

– Она несколько лет не проживает в своей квартире. – На сей раз Мисрахи сам дал короткий ответ: «Да». И, собственно, озвучил свои мысли о «квартирном вопросе» и пронумерованных жильцах. – Мы сделаем все, что в наших силах.