Особо опасный преступник

По этому поводу Франкл недоумевает: через две тысячи пятьсот лет после рождения греческой демократии древние образы кровной связи и кровной мести по-прежнему будут бросать вызов афинским законам справедливости! Древняя богиня-мать была загнана в подземелье, но не уничтожена. Так долго, как патриархальные культуры будут продолжать подавлять матриархальные инстинкты, Деметра будет по-прежнему возбуждать романтическое воображение людей, а фурии — требовать отмщения за захват власти отцами. Они пытаются вновь захватить власть над умами и поступками людей. Матримониальные образы детства человечества по-прежнему продолжают проявляться в политической жизни: как в мечтах о бесклассовом обществе — современной версии волшебной страны с молочными реками и кисельными берегами, в которой щедрая мать-природа дарит своим детям все, что им необходимо для жизни, — и, с противоположной стороны, в политике отмщения, идеологически оправдывающей террор и разрушение. Фурии, пишет Франкл, появляются на политической арене как в форме фашистского национализма, так и революционного терроризма: первый нацелен на уничтожение врагов нации, которые угрожают стране и оскорбляют кровные узы; второй — стремится разрушить и уничтожить капиталистических эксплуататоров, которые отобрали у людей присущее им от рождения право наслаждаться плодами жизни.

Кровные узы и святость земли, территории проживания народа, находят свое крайнее выражение в ужасах фашизма. Требование отомстить тем, кто портит чистую кровь народа, т. е. низшим расам, которые "заражают жизненные клетки нации и разрушают все здоровое и сильное" и угрожают чистоте матери-земли, приводят к призывам уничтожить евреев, цыган, капиталистов и большевиков — всех тех, кто угрожает нации как извне, так и изнутри. Эти фантазии заставили великую нацию идти вслед за сумасшедшим "лидером", который сумел выразить ее потаенные мечтания, тысячу лет жившие в глубинах подсознания цивилизованных народов"*(53).

Юнг видел истоки германского нацизма в возрождении неистового и жестокого Вотана, древнегерманского бога войны; он же, по Юнгу, неугомонный странник, продолжающий смуту, раздоры и творящий волшебство. Непостижимые глубины вотановского характера способны объяснить национал-социализм лучше, чем какие-либо разумные соображения*(54). Вотан воплотился в Гитлере — такой вывод можно сделать из несколько расплывчатых рассуждений Юнга.

Однако здесь я не буду обстоятельно обсуждать теории Франкла, Юнга, равно как и других мыслителей, вступать с ними в дискуссии, поскольку это выходит за пределы темы этой книги, посвященной личности особо опасных тоталитарных преступников. Далее хочу лишь отметить, что общественные движения, которые пытаются восстановить попранные права и пререгативы матриархата, либо уничтожить врагов рода или народа, или вернуться к древним, даже древнейшим порядкам, или обеспечить справедливость на земле, или создать идеальное общество, поправ все нормы нравственности, и т. д., обязательно должны были возглавляться особыми личностями. Это именно должны быть вожди с их первобытной дикостью.

Темнота, темное, мрак всегда пугали людей не только тем, что там притаились и ждут своего часа разного рода опасности, в том числе и грозящие самому существованию индивида и его близких. Темное еще может содержать неведомое, какую-то тайну, например в переносном смысле для любой организации, которая скрывает свою деятельность. Само ее сокрытие может содержать угрозу, но еще, конечно, боязнь разоблачения. Так, культовая жизнь тоталитарной секты скопцов, скрытая и отрезанная от внешнего мира, протекает в основном ночью. В центре ее — эта тайна, хранимая как зеница ока, кастрация, на их языке обеление.

Архетип представляет собой коллективную психологическую установку, включающую ценности, мотивы или идеи, в том числе нравственные. Это — модели или схемы, носящие абстрактный характер, но приобретающие конкретность в той или иной культуре либо субкультуре. Все они формируются у каждого человека и наряду с сознанием и индивидуальным бессознательным определяют его поведение. В этой связи одна из проблем заключается в том, чтобы объяснить, каким образом его бессознательное и его единицы — архетипы — воспринимаются, усваиваются личностью. Совершенно очевидно, что это происходит путем воспитания, обучения, освоения социального опыта и культуры, причем стихийно и спонтанно. Человек не рождается с какими-то архетипами или их сочетанием в психике, он рождается со способностью их воспринять, они (в частности, в качестве моральных норм) усваиваются им в процессе социализации, обретая в каждом индивидуализированные черты. Они, следовательно, проявляются в индивидуальности, в индивидуальных установках и ценностных ориентациях, влечениях и представлениях.