Особо опасный преступник

Так, оценка особенностей психопатологического синдрома в период совершения правонарушения показала, что этот признак в группе сравнения встречался почти в два раза чаще. Так, бредовые и сверхценные образования в основной группе составили 4 %, в сравнительной — 22 %, аффективные синдромы — соответственно 4 и 23,5 %, различные варианты личностных расстройств — 38 и 56,5 %, расстройства влечений — 2 и 26,5 %, умственная отсталость — 4 и 14 %.

Экспертное решение "вменяемы" было принято в отношении 88 % лиц основной группы, а в группе сравнения — 63 %, невменяемы — 8 % среди первых по сравнению с 31 % в группе убийц.

Психиатрический диагноз в результате проведенных экспертиз выглядит следующим образом: "психически здоров" — среди "террористов" — 42 %, "убийц" -10 %; "шизофрения" — соответственно 8 и 16 %, "эпилепсия" — 2 и 2 %; "психопатия" — 6 и 15 %, "остаточные поражения головного мозга" — 24 и 33 %, "алкоголизм" и "наркомания" — 4 и 10 %, "умственная отсталость" — 2 и 4 %.

Иными словами, в группе террористов доля лиц психической патологией оказалась значительно меньшей, хотя личностные расстройства встречались довольно часто.

При сопоставительном анализе мотивации общественно опасных действий выяснено, что болезненная мотивация, если в нее включать психопатическую, составила 20 % у лиц основной группы и 36 % в сравнительной группе.

Среди вариантов психологической мотивации поведения преобладала корыстная мотивация действий более чем в 68 % против 9 % в группе сравнения. Это понятно, поскольку в основную группу были включены и лица, обвинявшиеся в захвате заложников с целью выкупа. При этом надо заметить, что корыстная мотивация — не самая характерная черта "бытовых" убийц. Мотив мести конкретным лицом лишь отмечен в 4 % по сравнению с 10 % в группе "обычных" убийц. В одной трети случаев выявлены "иные мотивы" действий. Вообще мотивы террористического поведения не следует грубо делить на две группы — корыстные и бескорыстные, даже в случае захвата заложников. Такое поведение почти всегда полимотивировано, но некоторые мотивы на глубинном, смысловом уровне могут носить бессознательный характер и не выявляются при недостаточно квалифицированном личностном анализе.

При анализе мотивов общественно опасных действий, кроме отмеченных выше преобладающих корыстных, выявлены мотивы истерической

самоактуализации (6 %), "наведение страха" (4 %), получение политических выгод (6 %), достижение конкретных целей (24 %), установление "справедливости" (24 %), уничтожение политических и иных противников, обеспечение торжества своей религии или нации (8 %).

Психическое здоровье "обычных" убийц оказалось гораздо хуже, чем у террористов и, следовательно, оказывало большое влияние на их преступные действия. Так, бредовые расстройства обнаружены у 22 % среди первых и только 6 % среди вторых, аффективные расстройства — соответственно 23,5 и 4 %, синдромы расстройств личности — 55,9 и 38 %, синдромы расстройств влечений — 26,5 и 2 %, слабоумие — 13,7 и 4 %. Что касается некоторых психологических данных, то они характеризуют террористов следующим образом: мнестические процессы в норме зафиксированы у 84 %, высокий темп умственной деятельности — у 26 %, достаточный

— у 60 %, устойчивое внимание — у 77 %, высокий уровень обобщения — у 60 %, средний

— у 33 %, существенные признаки способны обобщать 80 %, способности к переносу и установлению логических связей выявлены у 60 %.

Более половины обследованных террористов были способны к четкому осознанию и постановке целей своего поведения, около половины могли четко оценивать промежуточные цели и прогнозировать возможные последствия своих поступков. Абсолютное большинство преступлений в группе террористов планировалось и готовилось заранее, в то время как в группе "обычных" убийц запланированными было только около 15 %.

В этом отношении представляет большое значение выяснение роли того или иного лица в группе и влияние групповых взаимоотношений на поведение.

Группоцентрическое поведение, т. е. ориентация на референтные нормы асоциальной группы при регуляции поступков, выявлено более чем у половины лиц из группы террористов. Лидирующее или высокое положение в группе занимали почти три четверти обследованных, рядовых исполнителей была одна четверть. В групповых преступлениях "бытовых" убийц имели место обратные отношения — среди обследованных убийц преобладали исполнители, 75 % групп террористов состояли из 5 и более человек.