Особо секретное оружие

– Мне иногда кажется, что он берет свои данные из сводок информационных агентств. Всегда быстро и всегда «по слухам»... – говорит из своего угла Дым Дымыч Сохатый. – Единственно, удивляет, что слухи, как правило, в отличие от журналистских данных, оказываются точными...

– Зураб знает, что следует слушать, – с гордостью за сотрудника говорит Басаргин, – а главное, кого надо спрашивать и как...

Все эти слова произносятся вполголоса и издали. Потому что спикерфон может донести разговор и до человека, находящегося на другом конце провода. А Доктор Смерть склоняется к аппарату, чтобы его весомый бас уж точно был услышан.

– У тебя быстрые ноги, Зураб... Что-то еще нашел?

– Нашел. Доктор, я знаю, где держат какого-то пленного. Его захватил Зинур. Скорее всего это тот самый человек, про которого рассказывал полковник Мочилов... Что будем делать?

– Надо бы сообщить Мочилову и привлечь его к поиску, но он уехал вместе с Ангелом и Пулатом. И я не знаю, кто из ГРУ сможет принять участие в наших действиях. Сотрудники привлекались к делу по отдельному допуску... Мы попробуем дозвониться Мочилову на мобильник... – Доктор делает жест рукой Дым Дымычу, тот начинает со своего мобильника набирать номер. – Дело срочное?

– Дело срочное... Сегодня ночью Зинур берет машину. Куда-то поедет. Я предполагаю, что он перевезет пленника в другое место и мы потеряем его.

– Мочилов потерялся... – говорит Сохатый. – «Абонент выключил телефон или находится вне зоны досягаемости связи...» – имитирует он компьютерный голос оператора связи.

– Попробуй еще, может быть, под каким-нибудь мостом проезжает...

Сохатый повторяет попытку с тем же успехом и разводит руками. Зураб ждет, Доктор по-прежнему склонен над аппаратом в позе оперирующего хирурга.

– Этот момент мы не согласовали... – поднимается Тобако и почесывает бок. Андрей недавно вернулся с важного и опасного свидания, к которому заранее готовился и даже ездил на него на джипе Ангела, чтобы не «светить» свой «БМВ». Под спортивной майкой у него легкий кевларовый бронежилет, а в такую погоду носить бронежилет жарко. – Подключать генерала Легкоступова мне не очень хочется, потому что он переведет работу на своих парней и благополучно все завалит, не получив информации для себя и не дав добыть ее нам. А если и получит, от жадности не пожелает делиться... В любом случае нам следует проконтролировать объект.

Поднимается из угла и Дым Дымыч, поправляет на правом боку, ближе к спине, поясную кобуру. Обычно такое расположение кобуры слегка мешает сидеть в кресле. Наверное, потому Сохатый всегда пользуется только стулом и не посягает на свободное мягкое кресло Пулата. Тем более что «маленький капитан» оставил в кресле, чтобы не занимали, целую стопку альбомов с картинками, которые любит рассматривать.

Андрей с Дым Дымычем смотрят на Басаргина, поскольку решение принимать командиру.

– Сделайте... Действуйте по обстановке. Я остаюсь на связи, – соглашается Александр. – Если что, звоните, я подключу или «Альфу», или даже сам к вам присоединюсь.

Последнее звучит почти угрозой.

– Ты где сейчас? – спрашивает у аппарата Доктор.

Аппарат голосом Зинура объясняет, где его следует забрать. И просит захватить из сейфа его пистолет.

– Мы будем в машине Тобако. Встречай...

Он выключает спикерфон и поднимается тоже во весь свой грозный рост. Любые силовые акции Доктор уважает всей своей широкой натурой.

* * *

Доктор Смерть привычно широко распахивает тяжеленную металлическую дверь подъезда. Хорошо, что он не ходит туда-сюда каждый час, иначе мощные петли наверняка уже погнулись бы. Такие опасения несколько раз высказывал «маленький капитан». Выходят во двор, всей группой направляются к стоянке, где оставили свои машины. Ехать решили все-таки на одной, чтобы не распылять силы – за Андреем не способен угнаться ни Сохатый на своем стареньком «БМВ» с двигателем вовсе не форсированным, ни Доктор на тяжелом «пятисотом» «Мерседесе». А в такой операции лучше не расставаться надолго.

На стоянке, кроме транспорта Интерпола, посторонних машин нет.

– Что это ты за красоту налепил? – с легким удивлением рассматривает Доктор плоды труда Ангела и Пулата. Его познаний в английском хватает, чтобы перевести такие простейшие надписи без проблем. Это при работе с техническими текстами он прибегает к помощи Андрея. – Гонщик, стало быть, охрененный...

– Это отвечает моей сущности... – с достоинством отвечает Тобако и делает вид, будто совсем не удивлен появлением наклеек на стеклах, словно сам он их и лепил. Но он понимает, что это скоротечная месть Ангела, задумавшего сделать другу пакость одновременно с тем, как сам Тобако замыслил пакость собственную. Иначе Ангел просто не успел бы приготовить пленки.