Особое назначение

— О!.. Полиция! — И полез к дружиннику с бутылкой и стаканом: — Чин-чин!

Дружинник отрицательно покачал головой и сказал:

— Раз не проживаете, находиться здесь не положено.

— А может, я проживаю? — разозлилась девушка и ткнула пальцем в бородатого: — Вот с ним!

Бородатый, очень довольный происходящим, закивал головой и опять потянулся к дружиннику с бутылкой. Тот решительно отвел его руку.

— В последний раз говорю! — повысил он голос. — Следуйте за мной!

— Во козел! — озлилась девушка. — Делать тебе нечего?

Она допила свой джин, покидала в сумочку сигареты и зажигалку, поднялась с кресла:

— Пошли!

Белкин сидел в «Жигулях» и поглядывал на подъезд дома, у дверей которого висела табличка с надписью: «ДНД». Из гостиницы он вышел вслед за дружинниками и видел, что повели они девушку именно сюда, в ближайший опорный пункт. Подогнал «жигуленка», докуривал уже третью сигарету, а девушка все не выходила.

Белкин решил уезжать — есть дела поважней! — повернул ключ зажигания, разогревая мотор, и увидел девушку, выходящую из подъезда.

Белкин коротко посигналил и распахнул дверцу:

— Прошу!

Девушка удивленно вскинула брови, но, узнав Белкина, плюхнулась на сиденье рядом с ним.

— Чем закончились разборки? — Белкин захлопнул дверцу машины.

— А-а! — пренебрежительно махнула рукой девушка. — Десятка штрафа.

— Всего-то? — Белкин прислушался к шуму мотора. — Пора нам и познакомиться. Леонид.

— Дорис.

— Ого! Иностранная подданная?

— Такая же, как ты! — рассмеялась девушка. — Слушай, а как ты усек, что меня сюда повели?

— Ну, это нетрудно! — снисходительно посмотрел на нее Белкин. — Ближе ничего нет. Не спецтранспорт же им вызывать? Кстати, куда едем? К тебе, ко мне?

— Шустряк ты, я смотрю! — опять рассмеялась девушка. — Я лично хочу домой. Просто домой. Понятно?

— Ясненько! — кивнул Белкин.

— Принять ванну и на часок в постель. А спать я предпочитаю одна.

— Да понял я, понял! — Белкину даже понравилась ее неуступчивость. — Телефончик хоть дашь?

— Смотря по поведению. — Девушка вынула из сумочки сигареты. — Едем мы или нет?

— Куда прикажете? — сыграл в угодливость Белкин.

— Пока прямо!

Девушка щелкнула зажигалкой и откинулась на спинку сиденья.

В одном из новых районов Белкин остановил машину у семнадцатиэтажной башни, возвышающейся над крышами соседних домов.

— Мой личный небоскреб! — Дорис кивнула на подъезд башни и раскрыла сумочку. — На бензин подкинуть?

— Обижаешь! — покачал головой Белкин. — Гусары с женщин денег не берут!

— Должна же я чем-то соответствовать? — рассмеялась Дорис.

— Чашкой кофе в твоем кооперативном раю.

Дорис нахмурилась, и Белкин поспешно добавил:

— Имеет право извозчик подкрепить свои силы? Через весь город пилил!

— Ладно! — решилась Дорис. — Что с тобой делать! Но учти...

— Уже учел! — подхватил Белкин. — Выпиваю свой кофе и выметаюсь. Так?

— Только так! — Дорис вышла из машины и направилась к подъезду. Белкин проверил, хорошо ли закрыты дверцы, и пошел вслед за ней.

Уставленная старинной мебелью, с картинами по стенам, статуэтками на полках, комната была похожа на музей. И вся эта старина, вместо того чтобы разместиться в просторном двусветном зале с узорным паркетом, ютилась под низковатыми потолками кооперативной панельной башни.

Не соответствовала этому окружению и сама хранительница музея. Уж очень несовместимыми были французские маркизы в пудреных париках, стоящие под стеклом горки, с вульгарноватым жаргоном хозяйки дома, с небрежностью ее манер, дымящейся сигаретой во рту. «Бывает», — усмехнулся Белкин и, прихлебывая кофе, подошел к окну взглянуть на стоящие внизу «Жигули». Никто вокруг машины не вертелся, сидящие на скамье у подъезда старушки на любителей поживиться боковым зеркалом или запаской в багажнике похожи не были, и Белкин, успокоенный, отошел от окна.

— Горячего подлить? — с кофейником в руках вошла в комнату Дорис.

— Да нет... Спасибо! — отказался Белкин. — Крепкий очень.

— Сердце бережешь? — рассмеялась Дорис.

— Считаешь, напрасно? — не принял шутки Белкин.

— Береги не береги — один черт! — махнула рукой Дорис. — Помирать, так под кайфом! Нет, скажешь?

— Помирать не собираюсь, — усмехнулся Белкин. — Другие планы...

Поставил пустую чашку на стол и подошел к висящей на стене картине в потемневшей от времени раме.

— Откуда она у тебя?

— Фигня эта? — переспросила Дорис. — Тетки моей. Моего тут магнитофон да проигрыватель, ну шмотки еще... А все старье — теткино!

— А ты знаешь, сколько это старье теперь стоит? — Белкин огляделся. — Карельская береза... Фарфор... А если этот Коровин подлинный... Не знаешь, копия это?

— Понятия не имею! — пожала плечами Дорис. — Вот диски у меня подлинные! Фирма! И кассеты тоже.

— Да что твои диски! — отмахнулся Белкин. — Зола! Слушай, тетка твоя ничего продавать не собирается?

— Слетай во Львов и спроси! — Дорис явно наскучил этот деловой разговор.

— Почему во Львов? — удивился Белкин.