Особое задание

Смирнова с удивлением посмотрела на дежурного, но быстро взяла себя в руки.

— С чего это вы взяли? — чуть-чуть помедлив, спросила она.

— У вас же в командировке проставлен пункт назначения. А он находится на границе.

— Так это же на границе, а не за границей, — засмеялась женщина. — Это поручение начальника штаба. И надеюсь, вы не потребуете, чтобы я вам разглашала военную тайну?

— Вот как? — поднял брови Русланов. — А где расположен штадив, вы знаете?

— Что? — не поняла Смирнова.

— Штадив, говорю, — повторил Русланов. Женщина молчала.

— Говорите, давно там работаете, а не знаете, что это штаб дивизии так называется.

— Ах вот вы о чем, — нервно рассмеялась женщина. — Я вас не поняла. Конечно, я знаю, где находится наш штадив. Он расположен…

Через открытое окошечко, затянутое легкой занавеской, я внимательно слушал этот разговор в соседней комнате.

Русланов оставил бойца в дежурной комнате, зашел ко мне и положил на стол документы Смирновой.

— Подозрительная личность. В ответах путается. Прошу ознакомиться.

— Пригласите ее сюда, — сказал я, просматривая документы.

Женщина вошла, села около стола. Были заметны ее усилия казаться спокойной. Вслед за ней боец Соловьев внес пишущую машинку, поставил на стол.

— А это зачем? — «удивился» я.

— Гражданка Смирнова, — пояснил Русланов, — машинистка. Вот мы и попросим ее напечатать кое-что. Кстати, у нас есть срочная работа.

— Ну что ж, давайте, — согласился я.

Как только женщина села за машинку, стало ясно, что обращаться с ней она не умеет.

— А говорите, работаете секретарем-машинисткой, — с упреком сказал Русланов.

Я наблюдал за ее неумелыми движениями и мучительно припоминал, где я мог ее видеть. Очень уж знакомым показалось мне лицо женщины.

Но вот Смирнова откинула прядь волос со лба и беспомощно опустила руки, пытаясь кокетливо улыбнуться. И вдруг я вспомнил: здесь же, в Киеве, еще до революции.

— Вы киевлянка? — спросил я ее.

— Не-е-т, — неуверенно протянула женщина.

— Точно? — переспросил я.

— Да.

Некоторое время я молча рассматривал женщину. Она еще больше разволновалась.

— Не понимаю, что это все значит? Я пришла сюда за разрешением на билет, а мне устраивают допрос. Вот же мои документы. Разве они не в порядке?

— Здесь спрашиваем мы, — прервал ее Русланов. — Как добрались до Киева?

Женщина взглянула на меня, пожала плечами:

— Спасибо, хорошо.

— Очень приятно. А каким транспортом?

— Как вас понять? — выгадывая время для обдумывания ответа, спросила Смирнова.

— Расстояние-то более двухсот пятидесяти верст, — пояснил я. — Вот нас и интересует, на чем вы прибыли. Поездом, пароходом?

— По-поездом.

Чувствовалось, что Смирнова нервничает, не понимая, к чему я веду весь этот разговор.

— Так почему же вы не использовали литера? Или решили ехать за свой счет?

Смирнова опять быстро взглянула на меня.

— Извините, но я никак не ожидала подобного разговора со мной и ошиблась от волнения. Сюда я доехала автомашиной, попутной.

— Не надо волноваться: правда всегда правдой и останется. — Я помолчал и задал новый неожиданный вопрос: — У вас есть сестра здесь, в Киеве?

Смирнова поколебалась, но твердо ответила:

— Сестры у меня нет, и в Киеве я впервые.

— Вот как? Скажите, а кто в вашей семье получил приз за красоту? В Париже?

— Я такого случая не знаю.

— А я знаю.

— Откуда?

— Вы же и говорили.

— Я?! Неуместные шутки. Я вас совершенно не знаю. Впервые вижу.

— Впервые?! А в 1915 году бывали на фабрике Ефимова?

— Вы что-то путаете!

— Того самого Ефимова, чья жена в Париже красавицей прославилась.

— Да кто же вы такой? — в тревоге уставилась на меня женщина.

— Помните, как вы хвастались, что ваша сестра, жена фабриканта Ефимова, приз за красоту получила?

— Володька? Так это…

— Да, тот самый.

— Какая встреча!..

Выяснилось, что Смирнова с подложными документами направлялась за границу. Туда в 1919 году обежал фабрикант Ефимов вместе с женой. Помимо больших ценностей Смирнова везла собранные шпионами сведения.

ЧЕЛОВЕК В БУШЛАТЕ

У нас постепенно вырабатывались правила и приемы проверки пассажиров. Мы не только изучали документы в дежурной комнате, но и направляли своих сотрудников потолкаться среди проезжающих, присмотреться к ним.

Однажды за несколько часов до отхода поезда, следующего к пограничной станции, сотрудник поста Карасев изучал собравшихся около поста людей. Его внимание привлек человек лет сорока, в форме моряка торгового флота. Тот как-то настороженно посматривал по сторонам, время от времени ощупывая боковые карманы бушлата.

«Что у него там?» — подумал Карасев и подошел к моряку:

— Здоро́во, братишка! — хлопнул он его по плечу.

Моряк вздрогнул, обернулся, испуганно уставившись на Карасева.

«Чего-то трусит», — подумал Карасев и спросил:

— Закурить не найдется?

Мужчина облегченно вздохнул, заторопился, полез в карман, но тут же выдернул руку и из другого кармана достал кисет с махоркой.

Закурили.

— Как там, — кивнул Карасев на дверь поста, — к документам здорово придираются?

— А кто его знает, — отозвался моряк. — Я сам впервой тут.