Особые поручения

Отвязавшись от назойливого поклонника, Мэри погрузилась в нирвану. Большую часть времени она проводила на берегу океана, в шезлонге или в гамаке. Команда занималась кто чем, прислуга была предупредительна, но ненавязчива, дневное тепло сменялось вечерней прохладой и снова дневным теплом, а в голове, казалось, не осталось ни одной связной мысли. Однако на шестой день блаженного ничегонеделания Мэри почувствовала смутный дискомфорт. Все было прекрасно — и все было не так. В глубине души тлел подспудный огонек недовольства собой. С одной стороны, она что же, не имеет права на отпуск?! С другой — где-то на грани слуха укоризненный голос — то ли князя Цинцадзе, то ли деда, то ли еще чей-то, не разобрать — въедливо напоминал о том, что работа не доделана. Вольно ж тебе было сбыть с рук этих несчастных и прохлаждаться в гамаке, любуясь набегающими на берег волнами… Да, конечно, неспешно раскачиваться, потягивая прекрасный кофе, приятно, но… вот именно, но.

Додумать она не успела. После подтверждения приема вызова деликатное мурлыканье в клипсе коммуникатора сменилось знакомым баритоном.

— Приветствую вас, госпожа капитан третьего ранга!

Мэри не заметила, как выпрыгнула из гамака. Отброшенную чашку подхватил оказавшийся поблизости служащий отеля, но она не обратила на него никакого внимания. Это уже было неинтересно, совсем. Плечи сами собой развернулись, прибой, только что монотонно-успокаивающий, загремел медью литавр.

— Ваше высочество не ошиблись в терминологии? — осторожно поинтересовалась она, но знакомая щекотка в позвоночнике не оставляла места для сомнений, что бы там ни думала разленившаяся на отдыхе голова.

— Ни в коем случае. Извините, что не спросили вашего мнения, но для Империи было предпочтительно, чтобы в системе Таро корветами бельтайн ского эскорта командовал русский офицер, находящийся на действительной службе. Приказ подписан числом, следующим за днем принятия вами имперского подданства. Я не вполне уверен в том, что в данном случае так уж уместны поздравления, ведь вы, насколько мне известно, не собирались возвращаться в строй…

Пользуясь тем, что собеседник ее не видит, Мэри бесшабашно махнула рукой:

— Мало ли чего я не собиралась делать? Если Империя считает, что мое место в строю, кто я такая, чтобы кочевряжиться… я правильно употребила слово?

— Абсолютно, — усмехнулся Константин. — Не кокетничайте, Мария Александровна, вы великолепно владеете русским. Ну что ж, раз вы так смотрите на вещи — поздравляю вас. Могу ли я надеяться в ближайшее время встретиться с вами на Кремле?

Теперь настала очередь Мэри усмехаться.

— Несомненно. Когда это у офицера — неважно, русского или бельтайнского — сборы занимали больше десяти минут?

Возвращение на Кремль получилось тихим и будничным. Никаких встреч на посадочном квадрате, никакой помпы. Правда, Мэри немало позабавили ревнивые взгляды, которые бросали друг на друга Степан и Иван Кузьмич, стоящие бок о бок и совершенно одинаково вытягивающие шеи. Ей опять предстояло разделиться с экипажем: супруги О'Нил и близнецы отправлялись непосредственно домой, а ее саму дед настоятельно попросил прибыть в дом Сазоновых. Удивляясь, что бы это значило — ну не стал же отцовский крестный распространяться о ее пребывании в лазарете? — Мэри приветливо кивнула Степану и прошла вслед за ним к машине.

С удобством расположившись на заднем сиденье, она еще раз прикинула, что можно рассказывать в доме деда, а что нельзя. Цинцадзе не счел нужным предупреждать ее о чем-либо. Однако Мэри казалось, что информацию о странных пилотах, которых она так элегантно (сама себя не похвалишь — никто не догадается!) взяла на сцепку, следует пока попридержать. Не стоит расстраивать стариков. Хватит и того, что сама она скоро будет не в состоянии думать о чем-то другом. Ох, девочки-девочки… Что же с вами делать? Да, майор, — пардон, кап-три — это тебе не группа из двух десятков вчерашних кадетов, еще совсем недавно служившая мерилом возможных неприятностей с личным составом… Глубоко задумавшаяся Мэри не заметила, как машина приземлилась и вернулась к окружающей действительности только в тот момент, когда Степан предупредительно распахнул дверцу. Что ж, улыбку на лицо и вперед!

В холле не было ни души. Мэри удивленно оглянулась на вошедшего вслед за ней Степана, не очень-то понимая, куда ей теперь следует идти и где, собственно, все.

— Поднимитесь наверх, Мария Александровна, вам надо переодеться, — где-то в глубине глаз старого служаки горел странный огонек, но лицо оставалось серьезным. — В вашей комнате все приготовлено.

Недоумевая — чем это плох ее повседневный наряд здесь, в доме деда, — Мэри поднялась на второй этаж, распахнула дверь и понимающе присвистнула. На стоящей посреди комнаты вешалке, поблескивая всеми ее орденами, висел парадный китель флота Российской империи с погонами капитана третьего ранга. Не иначе, ей подготовили торжественную встречу? Ну что ж. Не будем заставлять себя ждать.