Особые поручения: Пиковый валет

При воспоминании о вчерашнем Анисий содрогнулся. Ультиматум шефу был поставлен жесткий: до тех пор, пока он не вернет туалеты, духи и драгоценности, Ариадна Аркадьевна будет ходить в одном и том же платье, в одной и той же собольей ротонде, не будет душиться и останется в тех же самых жемчужных серьгах. И если она от этого заболеет, то виноват целиком и полностью будет Эраст Петрович. Дальнейшего Тюльпанов не слышал, потому что проявил малодушие и ретировался, но судя по тому, что сегодня с утра надворный советник был бледен и с синими полукружьями под глазами, спать ему ночью не довелось.

— А я вас предупреждал, голубчик, что добром эта ваша эскапада не кончится, — наставительно произнес князь. — Право, нехорошо. Приличная дама, из высшего света, муж на изрядной должности. Мне уж и из придворной канцелярии на вас пеняли. Будто мало незамужних или хотя бы званием поскромнее.

Эраст Петрович вспыхнул, и Анисий испугался, не скажет ли он высокому начальству что-нибудь непозволительно резкое, но надворный советник взял себя в руки и продолжил о деле, будто ничего такого и не было произнесено:

— Таким состав шайки мне представлялся еще вчера. Однако анализируя рассказ своего ассистента о вчерашнем … п-происшествии, я переменил свое мнение. И все благодаря господину Тюльпанову, оказавшему следствию поистине неоценимую помощь.

Этому заявлению Анисий очень удивился, а Ведищев, вредный старик, ядовито вставил:

— Как же, он у нас помощник известный. Ты расскажи, Анисий, как чемоданы подтаскивал и «валета» под локоток в карету подсаживал, чтоб не дай бог не оступился.

Провалиться бы под землю и навсегда там остаться, вот о чем подумалось в эту минуту мучительно покрасневшему Тюльпанову.

— Фрол Григорьевич, — вступился за Анисия шеф. — Ваше злорадство неуместно. Мы все здесь, каждый по-своему, оставлены в дураках… Прошу п-прощения, ваше высокопревосходительство. — Снова заклевавший носом губернатор на извинение никак не откликнулся, и Фандорин продолжил. — Так что давайте будем друг к другу снисходительней. У нас на редкость сильный и дерзкий противник.

— Не противник, а противники. Цельная банда, — поправил Ведищев.

— Вот в этом рассказ Тюльпанова и заставил меня усомниться. — Шеф сунул руку в карман, но немедленно выдернул ее, будто обжегшись.

Хотел четки достать, догадался Анисий, а четок-то и нет.

— Мой п-помощник запомнил и подробно описал мне карету «графа», упомянув, в частности, о вензеле ЗГ на дверце. Это знак компании «Зиновий Годер», предоставляющей в наем кареты, сани и фиакры как с кучерами, так и без оных. Нынче утром я наведался в контору компании и без труда отыскал тот самый экипаж: царапина на левой д-дверце, сиденья малиновой кожи, на правом заднем колесе новый обод. Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что вчерашний «важный господин» в мундире и при ленте брал карету с кучером!

— Ну и что с того? — спросил Ведищев.

— Как что! Стало быть, кучер был не сообщником, не членом шайки «валетов», а совершенно посторонним лицом! Я нашел этого кучера. Проку от разговора, правда, вышло немного: описание внешности «графа» у нас было и без него, а б-больше ничего полезного он сообщить не смог. Вещи были доставлены на Николаевский вокзал и помещены в камеру хранения, после чего кучер был отпущен.

— А что камера хранения? — спросил очнувшийся князь.

— Ничего. Час спустя приехал извозчик, забрал все по квитанции и отбыл в неизвестном направлении.

— Ну вот, а вы говорите от Анисия помощь, — махнул рукой Фрол Григорьевич. — Пшик получился.

— Отнюдь. — Эраст Петрович снова сунулся было за четками и досадливо поморщился. — Что же это получается? Вчерашний «граф» приехал один, без сообщников, хотя их у него целая шайка, и все незаурядные лицедеи. Уж с простой ролью к-кучера как-нибудь справились бы. Однако «граф» идет на усложнение плана, привлекая постороннего человека. Это раз. «Шпейера» Владимиру Андреевичу отрекомендовал «герцог», однако не лично, а письмом. То есть вместе «герцог» и его протеже не показывались. А, спрашивается, п-почему? Разве не проще было бы, если б один член шайки представил другого лично? Это два. Теперь объясните-ка мне, господа, почему англичанин был у «нотариуса» без «Шпейера»? Ведь естественнее было бы совершить сделку в присутствии обеих сторон. Это три. Идем дальше. В истории с лотереей «Пиковый валет» использовал подсадного председателя, который опять-таки членом шайки не является. Это просто жалкий пьянчужка, ни во что не посвященный и нанятый за малую мзду. Это ч-четыре. Таким образом, в каждом из этих эпизодов перед нами все время предстает только один член шайки: то это «герцог», то «инвалид», то «нотариус», то «городовой», то «граф». Отсюда я прихожу к выводу, что шайка «пиковых валетов» — это один субъект. Из постоянных помощников у него, вероятно, только выпрыгнувшая в окно девица.