Особые приметы

С тех пор прошли годы, и полное надежд, одетое в лохмотья Вчера ушло, а Завтра так и не настало. Вот она, твоя земля, по-прежнему порабощенная все тем же неумолимым законом; а ты живешь вдали от нее, и в мыслях уже не с нею, и тебя не мучают уже ни боль, ни думы по ушедшей, всепоглощающей любви прежних лет. Вас обоих судьба обманула. Тучный север позарился на нее, и гнусная орава спекулянтов солнцем (хищная стая стяжателей, высасывавшая веками ее золото и серебро, богатые руды ее недр, ее леса, плодородие ее долин, ее гордость, ее непокорство, ее любовь к свободе) набросилась на страну (о, новая пылающая Аляска), чтобы ограбить, чтобы нажиться за счет ее последнего дарового блага (неистового и обжигающего, как дыхание разгоряченного фавна), чтобы основать колонии, построить коттеджи, закусочные, туристские отели, андалузские таверны, гостиницы, чтобы изуродовать страну, не улучшив жизни ее обитателей; кого только здесь нет: немецкие специалисты, эксперты по пляжам, охотники за богатыми невестами, увенчанные лаврами и сединами бойцы Крестового похода и даже некая дама в индусском тюрбане, которая чинно читает «Сида», восседая на верблюде, в неуютной впадине меж горбами, а служанка, сидя ближе к хвосту, прикрывает ее от похотливого солнца выцветшим зонтиком.

Земля, по-прежнему бедная и оскверненная, истощенная и разделенная; состаренная веками и по сей день — сирота. Смотри на нее, запомни. Пусть образ ее всегда стоит у тебя перед глазами. Любовь, которая вас соединяла, — в прошлом. Чья в том вина — ее или твоя? Тебе остались фотографии и воспоминания. Солнце, горы, море, ящерицы, камень. И больше ничего? Больше ничего. Разъедающая боль. Прощай, навсегда прощай. Твои блуждания вывели тебя на новые дороги. И ты это знаешь. И ты никогда больше не ступишь на эту землю.