Особый агент

— Я покупал крупу, хозяин сказал, отмерь себе котелок! Я и отмерил! А птицу я не покупал, она сама прибежала, когда я рассыпал немного крупы!

Я от возмущения даже дар речи потерял, а Алик, смерив Ориза презрительным взглядом, отвернулся и съязвил:

— Поздравляю, за тридцать монет ты купила лгуна и воришку!

И это стало последней каплей. Не помня себя, я сдернул с костра котел и вместе с птицей зашвырнул в кусты противоположного берега. Надо сказать, бросок удался, так далеко я не метал предметы даже когда участвовал в спартакиадах. Жаль только, что котел уже успел нагреться немного больше, чем я ожидал. Прыгая на одной ножке и дуя на обожженные пальцы, я непроизвольно прорычал парочку особенно цветистых выражений из числа услышанных от Граса. И добавил еще одно, про себя, наткнувшись на холодный, разочарованный взгляд Алика.

— И что мы теперь будем кушать, нана?! — строптиво буркнул Ориз.

— Ты, в наказание, теперь точно ничего не будешь! — вновь взорвался я, — но сначала достань все из мешка, и выброси то, за что не платил!

— Сама выбрасывай, — раскладывая на траве несколько овощей, пару мисок, бутылку пива и какие-то пакетики, — упрямится он, — я не помню, где что покупал! Крупу тоже высыпать?

— Иди сюда, — зловеще спокойно зову я Ориза.

— Ну, подошел.

— Дай мне руку!

— Вот.

— Теперь отвечай, сколько монет я за тебя отдала?

— Своих — нисколько! — Нахально глядит мне в глаза пустынник.

Ах, так вот как ты запел! Ну что ж, ответ верный.

— А сколько взял у друга Алик, и дал мне, чтобы я расплатилась за твой долг?!

— Ну, тридцать средних монет.

Правильно, ответ верный!

— А сколько монет я дала тебе утром, купить еды?

— Одну простую!

Правильно, ответ верный. Надеюсь, теперь у сканера достаточно информации, чтобы уловить малейшую ложь!

— А теперь скажи, за крупу ты отдавал деньги?

— Да!

Мику сообщает мне, что это правда.

— А за миски?

— Да!

Нет!- звучит у меня в ухе. Да я и сам так думаю.

— Врешь, — спокойно сообщаю Оризу, — миски ты украл! Бери и бросай, туда, куда я котел забросила!

Недовольно передернув плечами, парень выкидывает миски, одну за другой. Немного погодя туда же следуют почти все овощи, пиво и пакетики с приправами.

— Сколько у тебя осталось денег? — напоследок интересуюсь я.

— Ничего, — хмуро соврал пустынник.

— Неправда, в твоем левом кармане лежат две маленькие и одна полумонета! Доставай!

— Это мои деньги, они у меня были, когда ты меня покупала!

— Когда покупала, были, потому что это сдача с той монеты, что я дала тебе! А своих денег у тебя не было! И вообще карманы были пустые, а сейчас в правом лежат свеча и ложка! Доставай! И побыстрее, пока я не рассердилась!

— А если рассердишься, то что? Велишь Алику меня выпороть?

— Сама справлюсь! — уверенно обещаю ему.

Скептически хмыкнув, Ориз выворачивает карманы, и, вернув мне сдачу, отправляет ворованные предметы вслед за остальными. Костер почти прогорел, да нам теперь и нечего на нем готовить. Я мог бы достать свои припасы и быстренько сотворить отличный суп, но решаю преподать парням урок. В конце концов, за один день от голода еще никто не умер!

Через полчаса, выпив воды и пожевав сырой овощ, напоминающий по вкусу картошку, отправляемся в путь.

Ориз мрачен и зол, Алик отстраненно равнодушен.

Странная из нас получилась компания!

Здоровенная тетка в цветастых шароварах и кофте, заплатанном плаще и со странным сооружением из шарфа и шляпы на голове. А с ней два парня, принадлежащие к разным расам.

Ориз — дитя пустыни, щуплый и юркий, с узкими глазами, прикрытыми тяжелыми веками и белой, покрытой крошечными чешуйками, кожей головы и тела. Одет в белые истрепанные портки и такую же рубаху. На голове смешная соломенная шляпа с вуалью, а на ногах старенькие сандалии.

Алик — житель гор, ростом едва мне по грудь, а в плечах наоборот, раза в полтора шире. Голова, плечи и длинные руки, обрамленные кожистой перепонкой крыльев, покрыты бархатной, темно-серой шерстью. Короткие, худые ноги одеты в дорогие узкие брюки и мягкие кожаные сапоги. Мощную грудь едва прикрывает замшевая вышитая безрукавка, сколотая по бокам резными пряжками. На голове кожаный шлем с опускающимся прозрачным щитком.

Честно говоря, если судить по одежде, то именно он больше всех в нашей компании подходит на роль рабовладельца. Да и к тому же, горец-раб явление крайне редкое.

Парни шагают молча, хотя, несмотря на такие большие различия во внешности родной язык у них общий. На этом материке живут шесть совершенно разных по телосложению рас, и несмотря на это, все они говорят на близких диалектах одного языка. И именно это сразу показалось мне до дикости противоестественным. Как и странный обычай решения почти всех проблем через ритуальное самоубийство.