Особый отдел

Далеко внизу что-то грохнуло, и Чалый схватился за пистолет, подбежал к лестнице, прислушался. Но в нарастающем гуле и жаре разобрать что-либо стало невозможно – потоки огня приближались к их укрытию. Денис не выдержал, отвернулся от окна и сел на пол под подоконником. Кошмар же наоборот не сводил глаз с огненного моря, но скоро тоже сломался, плюхнулся рядом.

– Интересно, это все? – Что именно тот подразумевал под словом «все» Денис спросить не успел – их накрыло подступившее сюда пекло и адский шум. Снизу поднимался широкий сильный поток горячего, словно пустынного ветра, его сухое стремительное дыхание нарастало, приближалось. Следом шел огонь, но он не смог проникнуть за холодный мрамор, обогнул ставшую спасительным островом высотку, понесся дальше. Денис закрыл голову руками, зажал уши, но все равно отчетливо слышал в вое и шелесте: «Вернитесь, вернитесь в дом смерти, для вас готово другое место». Множество голосов отвечало ему, летело навстречу и вслед, кричало, словно звало на помощь. Денис сдерживался из последних сил, чтобы не закричать самому, но все закончилось – волну жара унесло дальше, звуки улетели следом и пропали. Денис снова посмотрел в окно – под ними разверзлась пылающая бездна, и по ней протянулось множество тонких и широких ярких даже на фоне огня ломаных и прямых линий.

– Разломы, вот они, – это подошел Чалый, он мельком посмотрел в окно, потом снова вернулся к лестнице. Внизу явно что-то происходило, и это что-то не давало рэксу покоя. Денис смотрел через окно, не в силах отвести взгляда от заливших город потоков огня. Поверхность пламени чуть колебалась, покрывалась зыбью, но с места не трогалась, от нее поднимался нестерпимый жар. Потом что-то произошло – огонь начал меркнуть, таять, реки пламени дрогнули, потекли, и Денис увидел, как превратившиеся в водопады струи огня через трещины и провалы уходят под землю. Двигались они очень быстро, море огня мелело на глазах, потом показались пустые темные участки улиц и дорог, потом погас последний всполох. После яркого пламени глаза медленно привыкали к сумраку, и Денис с трудом различал то, что происходит внизу. Постепенно ему удалось разглядеть никуда не девшиеся развалины и извилистые нити разломов и трещин. Только они как-то странно поблескивали, будто что-то продолжало освещать их. Денис посмотрел на небо – там, впервые за много месяцев через редкие облака пробивались солнечные лучи. Накрывавший город туман бесследно исчез – потоки огня выжгли его, унесли вместе с собой.

– Утро красит нежным светом, – бормотал что-то романтичное Кошмар, оглядывая окрестности. Первый мирный рассвет настроил его на лирический лад.

– Тихо, не орите. – Чалый предостерегающе поднял руку. – Похоже, мы тут не одни.

– Да ладно, сколько их там, – храбро отозвался Кошмар, – все равно во всем городе кроме них никого не осталось. Сейчас отловим и в музей сдадим или на опыты.

– Думаешь – никого? – Денис все еще смотрел в окно – в свете утра он увидел, что под ними оказалась совершенно пустая площадь со знаменитыми тремя вокзалами.

– Конечно, это мы удачно на высоте отсиделись, а там никого не осталось. В таком аду человеку не выжить.

– Так то человеку, а они не люди.

– Вот сейчас пойдем и посмотрим. Хорт, ко мне! – Кошмар погладил подбежавшего к нему пса и собрался идти вниз. Но Чалый не торопился – все прислушивался, свешивался через перила, пытаясь рассмотреть с семнадцатого этажа, что делается на первом. Но сидеть тут до бесконечности было невозможно – надо было спускаться. Денису пришлось идти последним – Чалый и Кошмар пошли впереди, останавливаясь на каждом этаже. Но ничего не происходило, подозрительных звуков не доносилось, Хорт махал хвостом и очень хотел бежать впереди всех. Так постепенно добрались до первого этажа – здесь уже было достаточно светло. Рэксы медленно и тихо обошли весь холл, Денис с Хортом ждали их на лестнице.

– Да показалось тебе, – в который раз сказал Чалому Кошмар, но тот снова покачал головой:

– Нет, не показалось. Я еще из ума не выжил, поэтому и жив до сих пор. Здесь они, не ушли.

– Да их бы Хорт давно почуял, – настаивал Кошмар, показывая на пса, но тот ничуть не волновался. Он лишь поглядывал на двери и как-то нервно помахивал хвостом. Пес явно что-то чувствовал, но тревогу не поднимал, и, значит, бояться было нечего.