Особый прием Гурова

– Мой отец был ректором нашего университета, а это единственное высшее учебное заведение в области. Он был мягким и добрым человеком, жил весь в своей науке и ни во что больше не вникал, а мамаша, наоборот, сильная и властная женщина, но при этом очень недалекая. Официально она нигде не работала и занималась домом, но фактически университетом руководила именно она. Решала, кого кем назначить, и все в этом духе. А что бывает, когда кухарка начинает управлять государством, мы уже проходили. Иногда мне казалось, что ее зовут «Да, дорогая», потому что на все, что она говорила, отец отвечал именно так. К счастью, я пошел характером не в него, а в своего деда с отцовской стороны, человека крутого и жесткого, а вот Нина, к сожалению, – да. Я и геологом решил стать, чтобы из семьи вырваться, потому что скандалили мы с мамашей постоянно. А когда в университете учился, спортом увлекся, чтобы поменьше дома бывать. Вот там я со Славой и познакомился – он на физкультурном факультете учился и занимался всем, чем только можно: и бокс, и борьба, и карате. Тело – как литое! Высокий, красивый, сильный, жесткий, дерзкий! Лидер по натуре! Не Эйнштейн, но и не дурак! Девки за ним только что табуном не ходили! Вот бывают люди, на которых только глянешь, и сразу видишь, что перед тобой зверь, что-то наподобие дремлющего льва или тигра. Он вроде и не угрожает тебе ничем, а ты понимаешь, что его лучше не трогать. Так вот Славка был именно таким! Судьба у него была нелегкая, но это я уже потом узнал. Он из области, его мать после того, как от нее муж ушел, запила вмертвую, и ее родительских прав лишили, а Славку в детдом отдали. Там еще младший брат был, так его ей оставили потому, что она клялась, что завяжет, и все такое. А директор детдома был неглупый человек, и всяких спортивных секций там было полно – это он ребят от улицы отвлекал. Вот там-то Славка и начал спортом заниматься, достиг кое-чего и поступил в университет, в общежитии жил. Ну, в лицо мы с ним друг друга знали – вместе же тренировались, но знакомы не были. И вот раз после тренировки шли мы с ним вместе к остановке, так, перебрасывались словами, и все. А я в то время встречался с одной девчонкой, которая ради меня своего парня бросила. Вот он-то с друзьями нам навстречу и вышел, да с прутьями металлическими. Они тогда сказали Славке: ты иди, мол, нам только он нужен.

– А он не ушел, – уверенно проговорил Володя.

– Да! Он даже имени моего не знал! Я был для него совершенно посторонний человек! Он только сумку с плеча скинул и подмигнул мне: «Ничего! Вдвоем отобьемся!» И мы отбивались вдвоем от шестерых! Досталось нам тогда крепко! Хорошо, что кто-то в окно увидел, что происходит, и милицию вызвал. Приехали менты. Только те, едва их увидели, тут же слиняли, а мы остались – куда нам бежать, если на нас живого места не осталось. Нас, естественно, в машину и в горуправление. Вот так я впервые с нашими доблестными ментами и познакомился! И что я о них с тех пор думаю, лучше говорить не буду – полуприличных слов не подберу, а выражаться, как в поле привык, при племяннике не хотелось бы, не тому я его учил. И поутихли эти резвы молодцы только после того, как узнали, что я сын ректора. Все вдруг такие вежливые стали! Даже нас со Славкой до моего дома довезли – куда ему, такому, в общагу! Мамаша, как нас увидела, так в крик! Ну, я ей в двух словах объяснил, что, если бы не Славка, так ей меня хоронить пришлось бы, и она поутихла. Вызвала «Скорую», чтобы нас осмотрели, а домработнице велела вещи наши постирать. И тут на этот шум из своей комнаты Нина вышла – она спала уже. Познакомил я их, а Славка, как увидел ее, так и застыл, словно обухом пришибленный, и слова сказать не может. Влюбился в нее с первого взгляда и на всю жизнь!

– А она? – тихо спросил Володя.