Особый приказ (СИ)

Почти осязаемое чувство опасности окружало их со всех сторон, давило на них и угнетало. Охотники повернули левее. Теперь они перерезали курс остальным солдатам, и это было даже хорошо. Буян бежал по следу, не переставая ворчать. Где-то неподалеку должна быть их добыча. Они устали после долгого пешего марша по лесам. Они оставляют свежий след. Они просто не могут уйти от следопыта и пса.

Все произошло очень быстро. Буян внезапно остановился и недоуменно гавкнул. Кусты справа от тропы зашевелились, открыли что-то черное и тут же с треском выпустили на волю тварь. Изяславу не хватило мгновения: он выставил совню, но не успел понять, что перед ним не Костлявый, что чудовище идет кабаном, на четвереньках, оно не встанет на дыбы и не попытается ударить. Большая острая голова ударила его в живот, и их обоих понесло прочь, под уклон. Изяслав не успел заметить, как и когда он выпустил совню.

Тварь мотнула головой, сбрасывая человека на землю, и навалилась на него. Пахнуло свалявшейся мокрой шерстью, серой и еще чем-то гнилым. Чудовище распахнуло пасть с двумя рядами зубов, и Изяслав еле успел вбить в эту пасть свой маленький щит. Тело действовало само; копья при нем не было, сабля оказалась под массивной тушей, но Изяслав мог согнуть ногу и вытащить засапожный нож.

Он ударил чудовище в подмышку. Что-то теплое и смрадное потекло по его руке. Тварь взвизгнула, как маленькая девочка, и задергалась, отпрянула от него. Что-то тяжелое и крепкое надавило на зерцало, но Изяслав успел полоснуть чудовище по боку, вызвав еще один вопль. Тварь подняла лапу, увенчанную тремя острыми когтями. Лежачему, не способному увернуться охотнику хватило бы одного удара. Но этого удара не случилось.

Изяслав смог продержаться несколько секунд, но за эти несколько секунд его товарищи добежали вниз по склону и накинулись на чудовище. Как и кто рубил тварь бердышом и колол рогатиной, Изяслав не видел. Он увидел только, как черная туша забилась, заорала, попробовала подняться и завалилась на бок.

— Пса на место, — приказал Изяслав, едва только ему помогли подняться.

Ощупав колчан, он не смог сдержать нервного хохотка. Тварь пронесла его полтора десятка саженей, уронила на землю, выбила из рук совню, и при этом не сломала ни лук, ни стрелы.

— Бывает же, — сказал он себе под нос, и быстро пошел по пологому склону назад, на тропу.

* * *

— Ходу! Ходу! Ходу! — орал порченый.

Как и когда тварь отстала, Потап не заметил. Он уже давно понял по ее неспешному размашистому бегу, что чудовище могло легко догнать их, если бы захотело. Но оно не догоняло: чары господина Зоряна работали надежно. Вместо вида твари их подгонял далекий собачий лай. Охотники уже шли по их свежему следу. Как эти двужильные люди ухитрились так быстро двигаться, Потап не знал. Не знал он и того, сколько времени они уже бегут по лесу. Все его мысли сосредоточились на одном: как не отстать и не подвернуть ноги. Впереди их ждала река. Если они успеют переплыть ее — у них будет шанс.

Федул, бежавший впереди, споткнулся и упал. Потап едва не наскочил на него.

— Какого… — прошипел порченый.

Федул попробовал подняться. Он попробовал шагнуть и одного взгляда на его лицо, перекошенное от боли, хватило, чтобы понять: он уже никуда не побежит.

— Быстро! — рявкнул порченый и дернул Потапа за рукав. — Бегом!

Потап побежал, притворяясь, что не видит лица Федула и не слышит его мольбы. Он заставил себя не оборачиваться и не слушать. Но через несколько минут они все услышали короткий, но истошный вопль боли и ужаса.

Потап не мог вспомнить, как он добежал до берега, ни разу не оступившись. Заплечный мешок колотил его по спине, рубаха пропиталась потом, но он видел водную преграду и свое спасение. Голос собаки куда-то пропал, и Потап даже позволил себе помечтать, что царские псы отстали. Они быстро спустились к берегу. Потап шел последним и чуть замешкался. В какой-то момент он повернулся боком к воде и взглянул наверх.

То, что Потап увидел, заставило его вскрикнуть. Над берегом стоял человек в доспехах. Какое-то мгновение Потап изумленно рассматривал нарукавник, вымазанный темно-красной нечеловеческой кровью. Человек вынул стрелу из колчана, и Потап очнулся. В ужасе он кинулся к воде, туда, где уже плыли остальные.

Он добежал до самой кромки воды, когда его бедро обожгло и нога отказалась его слушаться. Со стоном Потап повалился на песок. С берега просвистело несколько стрел. Когда он поднял голову, живых на воде уже не оставалось. Не понимая, зачем, он попытался ползти.

— Еще не угомонился, поганый?! — громыхнуло откуда-то сверху.

* * *

Изяслав взял наруч и принялся вытирать пятнышки темно-красной демонической крови. Только что Петр тщательно ощупал его ребра. Осмотрел его руки. Подумал пару секунд и, наконец, сказал, что Изяславу невероятно повезло: чудовище не переломало ему ребер и даже не оцарапало.