Особый приказ

Сартак был молодым и талантливым правителем, и поэтому он не считал полководцев за Рекой дураками. Дробить свое войско он не мог. Но способ закрыть несколько дорог к крепостям просто напрашивался.

Дракону после призыва требуется примерно неделя, чтобы прийти в себя и освоится. Потом ему нужно время, чтобы обустроиться. Через месяц он способен собрать вокруг себя множество демонов, покорных чудовищу. Аппетиты дракона растут медленно, но верно. И если все сделать правильно, то о драконе узнают слишком поздно, когда пройти рядом можно только с боем и внушительными силами.

Хан Сартак решил, что такой возможностью верлы не пользовались только из-за предрассудков, тем самым повторяя ошибку, которую до него совершали многие молодые и талантливые. Он обратился к чернокнижникам. В Танне, через которую верлы сбывали часть рабов, люди Сартака нашли драконопоклонников, готовых выполнить ответственнейшую задачу. Для этих людей нашлись и яйца дракона, и снадобья, и деньги. В большой тайне они приготовились пересечь границу, чтобы пробудить в лесах чудовище.

* * *

— Вот, пожалуй, и все, — Петр облизнул пересохшие губы. — Остальное мы уже знаем. Что-то не заладилось у них со вторым яйцом и Зимородок опоздал. В одном месте Костлявый вышел к людям. Разъезд поймал посыльного. Хвала кесарю небесному, что мы наткнулись на это.

— Хвала. Нам везло столько раз и так, что ничем другим это не объяснить. Не зря нам являлся грифон, — Изяслав поднялся со скамьи, подошел к окну и толкнул ставни. В комнате сразу стало шумно и свежо. — Но это война. Настоящая, большая война. Орду уже собрали.

— …Весь вопрос, когда это начнется, — Петр подпер руками подбородок. — Полагаю, что зимой.

— Правдоподобно, — тускло согласился Изяслав. — Осенью распутица, а дракон не успел бы набрать полной силы за лето. В конце концов, там могут и не узнать. Или узнать тогда, когда уже поздно будет переиграть планы. Да…

— Я жду распоряжений, — напомнил о себе Петр.

— А какими они могут быть? — Изяслав повернулся. — Ты его допрашивал один?

— Наедине, — сказал Петр. — Никто ничего пока не знает.

— Тогда мы просто продолжаем делать то, что нам приказано. Берем драконьи головы, берем пленного, и едем во Владимир. Какие еще могут быть распоряжения? Ставка должна знать все, что здесь произошло.

* * *

Федя пришел на двор ранним утром, еще до того, как охотники начали собираться. Осмотревшись, мальчик уселся на скамейку в дальнем углу, поставив на землю котомку со своими небогатыми пожитками. Лямку он так и не отпустил, будто всем своим видом показывал; если что, он готов тут же сорваться с места. Федя все еще с трудом верил, что это происходит с ним наяву.

Он знал, что где-то далеко отсюда есть большие города, крепости магов, что мир велик, и что он сможет «выйти в люди», как сказали отец и мать. Но то, что он окажется там, до сих пор казалось сказкой. Федя ждал долго. Люди, с которыми он приехал в Камень-на-Имии, несколько раз появлялись во дворе. Федя хотел подойти к ним, напомнить о себе, но он догадывался, что этого как раз не следует делать. Когда охотники собрались, волшебник вспомнил о нем и позвал Федю к себе.

— Садись на того мерина, — распорядился он и поднялся в седло.

— А куда мы едем? — спросил Федя, задрав голову.

Он все-таки не выдержал и решился задать вопрос, который заставляет исчезнуть закружившего тебя по лесу лешего. Будто хотел убедиться, что поедет «в люди», а не в никуда. Федя понял по еле заметной улыбке мага, что сделал глупость, но простительную.

— Куда мы едем? — волшебник повторил его вопрос. — К концу старой жизни и к началу другой. Вперед!