Особый штаб «Россия»

Программа разведывательных курсов, на которых учился Смысловский, во многом была схожа с той, по которой готовили офицеров генштаба, и отличалась от нее тем, что отработка практических вопросов происходила на базе органов абвера, закрепленных за соединениями и штабами различного уровня. Все органы абвера тогда замыкались на группу военной контрразведки, которая была связана с Т-3, отделом иностранных армий Войскового управления (Gruppe Abwehr der Abteilung Truppenamt-3). Этот нюанс указывает на то, что с момента своего создания абвер никогда не ограничивался контрразведывательной работой. Сбор разведывательных сведений также входил в круг его первоочередных задач[98].

Учиться на курсах было тяжело. Обучение было интенсивным и акцентировалось на том, чтобы офицер не только в совершенстве овладел знаниями в положенных дисциплинах, но и внутренне оформился как офицер генштаба. Он должен был стать решительным, готовым брать ответственность, уметь сохранять спокойствие в критической обстановке и быть лидером для своих подчиненных. Борис Алексеевич вспоминал:

«Работали согласно девизу великого ф. Мольтке: "Офицер генерального штаба имени не имеет, и от него требуется "мэр зейн альс гиейн", что в вольном переводе на русский язык означает: надо быть кем-то, а не блистать пустотой. Все-таки, чтобы понять эту большую школу глубоких военных знаний, целеустремленной и полной метода работы, школу, воспитывающую волю и решение в духе лучших военных традиций, надо было самому посидеть на ее скамьях и поработать в ее штабах, чтобы понять и почувствовать всю красоту той военной атмосферы, в которой ковался тип "генштаблера", знающего всегда, чего он хочет и к чему он стремится»[99].

Среди преподавателей Смысловского были известные военачальники Первой мировой войны. Так, оперативное искусство на курсах преподавал бывший начальник оперативного отдела штаба 8-й германской армии и обер-квартирмейстер генерал-майор Грюнерт. «…Генерал-квартирмейстер Грюнерт, — писал Борис Алексеевич, — участник всех операций "Танненберга", на германских курсах генштаба нам читал, что сама операция с точки зрения оперативного искусства была совсем несложной, но выполнение идеи, управление, маневры и передвижения были из рук вон плохи»[100].

Смысловский основательно овладел теми военными знаниями, которые давались на курсах, что позволило ему в дальнейшем стать разведчиком-аналитиком, прекрасно разбирающимся не только в вопросах оперативного искусства и стратегии, но также в политике. Борис Алексеевич отмечал: «В военной академии учили, что плохая политика исправляется хорошей стратегией. Плохая стратегия — хорошей тактикой, а скверная тактика — доблестью, т. е. кровью действующей армии. История последних войн слишком часто подтверждает это положение»[101].

На склоне лет Борис Алексеевич не без гордости говорил о немецком Генштабе. Учеба и работа в самом сердце рейхсвера и вермахта сформировали его как личность: «Я, как солдат, родился в рядах Российской императорской гвардии, но созревал в Германском генеральном штабе. Этому штабу я благодарен за большую военную школу, которую мне пришлось пройти в моей жизни»[102].