Особый склад ума

Каждая характеристика сопровождалась фотографиями — две в профиль, справа и слева, и один снимок анфас, — а также исчерпывающим анамнезом. Состояние сердца, легких, почек, проблемы с печенью — все это было описано на специфическом медицинском жаргоне, кратко и очень подробно. Но Клейтона в первую очередь интересовали фотографии. Он просматривал их очень внимательно, словно оценивал длину носа, форму подбородка, строение лица, сравнивая их со своими детскими воспоминаниями, глубоко запрятанными в тайниках памяти.

Он даже невольно стал медленнее дышать. При этом ему стало как-то спокойнее. Дыхание стало менее глубоким, и он, к своему удивлению, обнаружил, что испытывает нечто вроде облегчения.

— Нет, — произнес он. — Здесь его нет. Во всяком случае, я его не узнал. — Он потер глаза рукой. — Никого, кто был бы хоть отдаленно на него похож.

Детектив кинул:

— Да, это было бы уж чересчур большое везение.

— Вообще-то, я не уверен, что узнал бы его, как я уже говорил.

— Уверен, что узнали бы, профессор.

— Вы так думаете? А зря. Двадцать пять лет — слишком долгий срок. Люди меняются. И не только в силу возраста.

Мартин не ответил. Он задумчиво смотрел на последнюю фотографию. Это был седовласый помощник директора школы, родители которого некогда подвергались аресту за участие в антивоенных демонстрациях.

— Нет, вы бы вспомнили, — возразил он. — Может, вам самому бы это не понравилось, но вы бы его узнали. И я тоже его узнал бы. Готов спорить, что ему и в голову такое не может прийти. Но факт есть факт: теперь в этом штате есть два человека, которые знают его в лицо и которые его ищут. Нам только нужно каким-то образом найти способ вывести на поверхность тот образ, который засел у нас в памяти, и дело будет в шляпе. — Детектив оторвался от экрана и, обернувшись, обратился к Джеффри: — Что дальше, профессор? Не хотите ли посмотреть фотографии всех жителей нашей территории старше пятидесяти пяти лет? Их не больше двух миллионов. Это можно устроить.

Джеффри отрицательно покачал головой.

— Так и знал, что вы откажетесь, — заметил Мартин. — В таком случае чем займемся?

Немного поколебавшись, Джеффри повернулся к своему напарнику.

— Позвольте задать один глупый вопрос, детектив, — произнес он тихим голосом, в котором, однако, чувствовалась сталь. — Если вы так, черт вас возьми, уверены, что человек, совершивший эти убийства, мой отец, то какие меры вы приняли, чтобы его найти? Ведь должна же была его зарегистрировать ваша иммиграционная служба? Вы проявили так много находчивости, чтобы отыскать меня, так как же насчет его?

Детектив недовольно насупился:

— Я не стал бы вас разыскивать, профессор, если бы не исчерпал все возможности. Поверьте, я не идиот.

— Тогда, если вы не идиот, — подхватил Клейтон, — вы должны были завести соответствующее дело, с которым до сих пор так и не удосужились меня ознакомить. В нем должны содержаться сведения обо всех принятых вами мерах по его розыску и результаты.

Детектив кивнул.

— Так вот, я хочу его получить, — продолжил Джеффри. — И как можно скорее.

Агент Мартин заколебался:

— Я знаю, что это он. Давно. С тех самых пор, как увидел тело первой жертвы.

Детектив потянулся и медленно отпер нижний ящик письменного стола. Затем вынул из него запечатанный конверт из желтой манильской бумаги и бросил Клейтону.

— История моих мучений, — сказал он с легкой усмешкой. — Моих неудач и рухнувших надежд. Почитайте на досуге. Узнаете, как ваш старик переиграл меня на моем же поле. Во всяком случае, переигрывал до сих пор.

— И в чем же он вас превзошел? — спросил Джеффри.

— В умении исчезать, — ответил полицейский. — Сами увидите… Но как бы то ни было, давайте вернемся к нашим баранам. Что нужно в первую очередь, профессор? Я в вашем распоряжении.

— Мне нужно, — произнес Джеффри, немного подумав и поковыряв ногтем клейкую ленту, которой был заклеен переданный ему конверт, — увидеть место, где было найдено тело последней жертвы. То, которое проходит у нас под номером три. Затем нам потребуется составить план дальнейших действий. Как я уже говорил, нужно побеседовать с членами семьи последней пропавшей девушки.

— Что вы хотите у них узнать?

— У всех жертв есть что-то общее, детектив. Ведь что-то же должно их объединять. Возраст? Внешность? Место жительства? Или эта связь куда более тонкая? Например, все они белокурые левши. Так это или нет, но, скажем, эта общая для них черта, о которой пока нам неизвестно, и превратила их в жертв. Наша задача состоит в том, чтобы выяснить, какая именно. Когда мы это узнаем, то, может быть, поймем, по каким правилам играет убийца. И тогда у нас появится шанс сыграть с ним в его игру.

Детектив кивнул:

— О’кей. Неплохо для начала. Заодно немного познакомитесь с нашим штатом. Ладно, поехали.