Особый случай

Очевидно, ее внезапное появление несколько отрезвело девушку, но только на несколько секунд. А потом девушка изо всех сил оттолкнула ее к стенке.

– Помогите! – крикнула Людмила моряку, который, видно спросонья, непонимающе таращил глаза на них обеих. – С вашей соседкой припадок! – она опять зажала рот девушке, которая от страха уже не только ничего не видела вокруг, но и не соображала, что делает. Людмила почувствовала в ладони жгучую боль – «Укусила!». И, тоже плохо соображая, что делает, влепила ей левой укушенной рукой такую пощечину, что та свалилась на своего соседа-моряка.

Тот наконец проснулся, попытался вскочить, но ему мешали они обе – и девушка и Людмила. И тогда он быстрым, почти боксерским ударом «от плеча», отшвырнул бортпроводницу от девушки, глаза которой чернели и ширились от страха.

Неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы не вмешался майор с третьего «в».

– Сядь! – приказал он моряку с такой яростью в голосе, что тот окаменел. – Что делать? – быстро спросил майор Людмилу, та кивнула на кухню – «Туда!», а майор приказал солдату, стоявшему в нерешительности тут же, в проходе: – Вытаскивай!

Поняв, что пришла помощь, Людмила пропустила на свое место солдата. Тот сгреб девушку под мышки, одним рывком, прямо через моряка, вытащил ее из кресла…

В кухне девушка опустилась на пол, закрыв лицо руками. К ней бросилась Таня, но Людмила, выталкивая из кухни солдата, другой рукой успела удержать и ее:

– Валерьянки, быстро!

Перебудили они, конечно, всех, но пока пассажиры, очевидно, на расслышавшие, что кричала девушка, смотрели не в иллюминаторы, а на моряка, солдата и майора; смотрели, не понимая, что произошло.

Девушка, лежавшая на полу, опять зашлась в крике, и Людмила нагнулась, пытаясь оторвать ее руки от лица.

– Да помоги же! – крикнула она Тане, которая в полной растерянности стояла посреди кухня со стаканчиком и флаконом валерьянки в руках. На помощь Людмиле неожиданно пришел Веселый.

Девушка захлебнулась, дернула головой и закатила глаза: валерьянку Татьяна водой развести не успела.

– Готова, – сказал Петр Панфилович. – В обморок хлопнулась.

– Воды! – крикнула Людмила.

Теперь Татьяна, уже пришедшая в себя, не суетилась, а делала все быстро и точно. Нагнулась, достала из ящика бутылку.

– Где открывалка?

– О господи… – простонала Людмила. – Ищи! И опять выручил Веселый.

– Дай-ка мне! – выхватил он бутылку из рук Татьяны и быстро, почти неуловимым движением, сдернул пробку, зацепив ее за край буфета…

– Стакан! – крикнула Людмила, но Веселый отмахнулся:

– Давай так – из бутылки верней!

Теперь Людмила могла подняться. Она пристроила голову девушки в угол между буфетом и контейнером, поднялась, одернула жакет и только тут заметила, что рука у нее в крови. «Укусила… Вот стерва! – с ненавистью глянула она на бледное, без кровники и залитое нарзаном лицо. – Вымыть надо…»

Но мыть руку – это идти в туалет. А идти через весь салон… А там какой-то подозрительный шум…

Людмила обмотала руку салфеткой, вытащила из углубления в стене телефонную трубку, нажала кнопку…

– Командир! Включите посадочное табло!

– А что, мать, пассажиры?

– Да, немного. Включите, мы их заставим привязаться ремнями.

– Понял, мать. Включаю.

Теперь, когда в салонах горело табло «Не курить! Пристегнуть ремни!», можно было и командовать.

– Посмотри за ней, – кивнула Людмила на девушку, все еще не открывавшую глаз. Потом передумала и попросила присмотреть за девушкой Веселого, а Татьяне приказала: – Во второй салон! Всем пристегнуться, идем на снижение – меняем эшелон. Живо!

– Так объявить… – потянулась Таня к микрофону.

– Не буди. Объясни тем, кто не спит…

Это показалось Тане странным, но задавать вопросы она не стала. Людмила занялась первым салоном.

Майор с солдатом уже успели моряка усадить на место, и проход был свободен. Людмила здоровой рукой поправила сбившиеся волосы, провела ладонью по бровям и щекам – все вроде в порядке, и вошла в салон решительная и непреклонная.

В салоне не спал уже никто – все с ее появлением немедленно повернулись к ней.

– Идем на снижение, меняем эшелон. Прошу пристегнуться.

«Кажется, все в порядке, – окинула она взглядом салон. – Можно и помыться», – вспомнила она про укушенную руку, которая тотчас отозвалась ноющей болью. Прошла вперед, к пилотской кабине, и толкнула дверь в туалет.

Из туалета она вышла через полминуты и увидела, что над вторым рядом горит зеленый вызов.

– Что с вами? – наклонилась она к женщине, державшей на коленях ребенка. – Опять температурит?

– Да, – сказала женщина. – Может, у вас найдется что-нибудь жаропонижающее – у нас кончилось, а в Иркутске мы не выходили.

00 час. 19 мин.

Москва, Центральная диспетчерская Аэрофлота

В ноль девятнадцать диспетчер аэропорта Домодедово доложил:

– ЦДС, первый! 75610 вошел в зону, приступает к испытаниям.

– Главный конструктор и шеф-пилот к каналу связи с самолетом подключены?

– Все сделано – прямая связь.

– Хорошо, о результатах испытаний доложите не медленно.

Теперь – ждать…