Осознание ненависти

В доме поднялся невообразимый шум. Где-то впереди по коридору бежала горничная, за ней Марта Дворская. Со второго этажа, выкрикивая какие-то непонятные слова, спускался Поляков. Все устремились к лестнице — туда, где неподвижно лежал, распластав руки, Григорий Дворский. Лицо его было в крови.

Каролина подбежала к отцу первой и, обливаясь слезами, упала возле него на колени. Над ней тут же склонилась горничная.

— Девочка, милая, — мягко промолвила она. — Твоему отцу плохо. Пусть его прежде осмотрит доктор. Иди ко мне.

Каролина не шевелилась.

Марта Дворская, увидев мужа, коротко вскрикнула и зашаталась. Надежда Кличева еле успела поддержать ее.

— Дорогая, вам лучше не подходить к нему. Как бы с вами чего не случилось если вдруг окажется, что он.

— Мертв, — безжизненным голосом закончила за нее Марта Дворская. — Он мертв?

Ей никто не ответил.

— Что же вы молчите?!

— Пожалуйста, пропустите меня к нему. — Энский отстранил загородившего дорогу Олега Кличева и быстро склонился над Дворским, не подававшим признаков жизни.

Горничная наконец увела девочку.

— Что, доктор, он мертв? — спросил Кличев. В его голосе отчетливо прозвучали истерические нотки. — Что же, черт возьми, происходит?! Снова удар ножом?

— Нет, не похоже. Вероятнее всего, Дворский просто упал с лестницы и при падении разбил лицо. Скоро все выяснится. Имейте терпение!

— Значит, его кто-то столкнул? — Кличев поднял глаза и в упор посмотрел на стоявшего на ступеньках Полякова. — Я точно знаю его кто-то столкнул!

— Да замолчите вы наконец! — повысил голос Энский. — Вы мне мешаете!

Наступило гнетущее молчание.

Поляков незаметно бросил на Кличева взгляд, полный ненависти. Руки его сжались в кулаки.

Через минуту Энский снова заговорил.

— Он жив, но пока без сознания. Серьезных повреждений как будто нет. Думаю все обойдется. Нужно перенести Дворского в его комнату. Вы, Олег Станиславович, и вы, господин Холмов, помогите мне, пожалуйста.

Мужчины осторожно подняли Дворского и молча двинулись по коридору. Все остальные, негромко обсуждая случившееся, последовали за ними.

Дворский, несмотря на худобу, оказался довольно массивен и тяжел. Кличев, поддерживавший его за ноги, обливался потом и то и дело перехватывал руки. Но пальцы его все же разжались, и ноги Дворского с глухим стуком ударились об пол.

Процессия замерла. Совершенно сконфуженный Кличев стал бормотать извинения, жена Дворского схватилась за сердце, и лишь Энский нетерпеливо и даже несколько раздраженно потребовал молчания.

— Мне кажется, он приходит в себя, — доктор наклонился и приподнял веко Дворского. — Я не ошибся… Но что это вы застыли, мой друг? Давайте меняться местами, и вперед.

В ответ Кличев пробормотал что-то невнятное, но подчинился.

Они уложили Дворского на кровать, и доктор потребовал, чтобы все покинули комнату. Но уходить никто не спешил. Все видели, что Дворский вот-вот очнется и, возможно, сумеет объяснить, что же с ним произошло.

В самом деле уже через несколько минут Дворский зашевелился, тихо застонал и открыл глаза. Энский вытер его лицо влажной тканью.

— Как вы себя чувствуете, мой друг?

Дворский болезненно сморщился и пошевелил губами, но с них не слетело ни звука. Ему пришлось приложить немало усилий, прежде чем присутствующие разобрали, что он хочет сказать.

— Что случилось? Почему здесь собрались все эти люди?

Энский пристально посмотрел на Дворского и, убедившись, что тот действительно ничего не помнит, сказал:

— Очевидно, вы упали с лестницы и, ударившись головой об пол, потеряли сознание.

— Да-да, припоминаю. Я поднялся на второй этаж, в кладовую, а когда стал спускаться вниз, на одной из ступенек внезапно потерял равновесие…

— Почему это произошло?

— Затрудняюсь ответить. Нога ушла в пустоту. Возможно, я поскользнулся… Пытался ухватиться за перила, но не успел.

— Вы не смотрели себе под ноги?

— Нет. Но я же тысячу раз ходил по этим ступенькам!

— Впредь вам следует быть более осторожным, — строго сказал Энский. — Своим криком вы подняли на ноги весь дом и очень напугали вашу дочь.

— Бедняжка Каролина, прости меня, — прошептал Дворский. Глаза его увлажнились.

— Ее здесь нет.

— Тогда попросите у нее прощения от моего имени.

— Ну-ну, — Энский похлопал Дворского по руке. — Успокойтесь! Завтра вы сможете это сделать сами.

— Не знаю. Со мной что-то не так. У меня болит все тело и особенно голова, — Дворский попытался приподняться и, снова обессилев, откинулся на подушку.

— Вы это себе внушаете. Сотрясения мозга нет. У вас лишь небольшие ушибы, полученные при падении. Полежите до утра в постели, и все пройдет. А пока я сделаю вам укол.

— Спасибо, доктор. Но прежде я бы хотел видеть жену.

Марта Дворская приблизилась к постели мужа. Глаза ее лихорадочно блестели, щеки покрылись болезненно-ярким румянцем.

— Ради Бога, как ты?! Никто не может понять, как это с тобой случилось? Может быть, тебя столкнули с лестницы?

Дворский криво усмехнулся.

— Нет. Загремел я по собственной инициативе. Впредь будет наука. Но я хотел бы с тобой поговорить. Наедине.

Марта Дворская повернулась к доктору. Тот кивнул.