Осознание ненависти

Шердаков вытащил из кармана сигарету, закурил.

— Значит, Дворского прирезали незадолго до завтрака? — тихо, словно у самого себя, спросил он.

Ему никто не ответил.

— Так-так. Телефон в доме все еще не работает? Нет? Забавно. Почему до сих пор никому не пришло в голову его починить? Ну что ж, тогда вам, господин Холмов, придется отправиться в милицейское управление. По крайней мере в вас я уверен. Вы были со мной, когда произошло убийство. Остальных прошу никуда не отлучаться. Вскоре мне предстоит побеседовать с каждым в отдельности.

— Вы подозреваете в убийстве кого-то из нас? — спросил Энский.

— Мне, право, жаль… Это настолько очевидно, — холодная улыбка тронула губы Шердакова. — Кстати, я не вижу Эмму Блиссову.

— Она увела девочку, — пояснила Кличева. — Бедный ребенок! Почему это случилось именно сейчас? Вечером отец должен был отвезти ее в город. Удивительно, но Каролина совсем не плакала. Может быть, она не поняла, что произошло?

Марта Дворская неожиданно застонала. Энский быстро склонился над ней и помог подняться. Она оперлась на руку доктора, но его самого, казалось, не замечала. Лицо ее было прозрачно-белым, а взгляд — затуманенным и пустым. Ее губы что-то шептали, но разобрать, что именно, было невозможно.

— Мне нужно задать ей несколько вопросов, доктор. Сможет ли она на них ответить? — спросил Шердаков.

— Не думаю. Она пережила сильный шок и сейчас находится в полной прострации, — ответил Энский.

Капитан, не спуская глаз с хозяйки дома, выпустил несколько колец дыма.

— Хорошо. В таком случае я побеседую с ней позже. У нее будет время прийти в себя. А пока проводите ее в другое помещение. Я намерен запереть эту комнату…

В гостиной Шердаков устроился в кресле за столом, положил перед собой раскрытый блокнот и ручку.

— Итак, — обратился он к горничной, робко присевшей на стул напротив него. — Давайте начнем с самого начала. Вместе с хозяйкой вы накрывали на стол, когда она попросила вас разбудить ее мужа. Вас не удивила подобная просьба?

Горничная не очень уверенно покачала головой.

— Такое и раньше случалось. Если Григорий Кириллович позволял себе накануне немного лишнего, то утром любил поспать. Только я его и будила. Разбуди его хозяйка, это могло бы закончиться ссорой. Со мной он был более сдержанным. Правда, после смерти полковника, уже не так церемонился.

— Дворский часто выпивал?

— Нет. Он не мог себе этого позволить. У них все еще много долгов.

Попыхивая сигаретой, Шердаков кивнул.

— Таким образом, вы направились к Дворскому, но войти внутрь не смогли, поскольку хозяйка не дала вам ключ?

Горничная взмахнула рукой, разгоняя дым.

— Да. Я вынуждена была постучаться в дверь.

— Дворский вам сразу ответил?

— Нет, только спустя несколько минут. Вероятно, он крепко спал.

— Вот как? — Шердаков о чем-то задумался. — Вы уверены, что голос принадлежал именно ему?

— Конечно! — Горничная недоуменно уставилась на него. — Кому же еще?

— Хорошо-хорошо. Продолжайте.

— Я уже начала беспокоиться, когда Григорий Кириллович спросил: «Кто там?» Я назвалась. Он стал ругаться, даже употребил несколько крепких выражений. В то же время по коридору проходил господин Кличев и выразил мне свое сочувствие.

— Дворский как-нибудь на это отреагировал?

— Нет. Мне показалось, что он снова уснул. Я постучалась еще раз. Хозяин потребовал, чтобы я оставила его, наконец, в покое. Вставать он не собирался. Затем прибежала Каролина. С девочкой он разговаривал совсем по-другому. Хотя нет, вначале тоже ругался. Как я поняла, Григорий Кириллович хотел включить свет, но кто-то отодвинул торшер от его кровати. А вообще я никогда не слышала, чтобы хозяин кричал на свою дочь.

— По-видимому, он ее очень любил?

— Да, конечно.

— Вторично вы направились к Дворскому уже вместе с его женой. Сколько, по-вашему, прошло времени между двумя визитами?

— У меня нет часов. Но, думаю, минут десять-пятнадцать, не больше.

— Верно. А это значит, что Дворского убили в промежутке между 8.50 и 9.05. Как вы думаете, кто и почему мог это сделать?

Горничная посмотрела на капитана глазами, полными ужаса.

— Вы считаете, я должна это знать?

— Не обязательно. Но у вас могут быть свои соображения относительно того, кто желал смерти владельцу этого дома. Вы живете здесь уже давно.

— Но я ни о чем таком не имею понятия!

— Я вам охотно верю. Не нужно оправдываться. Расскажите, как вы обнаружили труп.

— После того как Григорий Кириллович накричал на меня, хозяйка решила, что он должен передо мной извиниться. Я не настаивала, но… мне действительно этого хотелось…

— Я понимаю ваши чувства.

Горничная извлекла из кармана носовой платок и приложила его к глазам. Руки ее заметно дрожали.