Осознанный выбор

Измайлов закрыл глаза, чтобы не отвечать даже взглядом. Бесполезно говорить с этим дубоголовым служакой. Он ведь дальше поставленной перед ним задачи ничего не видит, а если и начинает думать, так опять же, все сквозь щель своей амбразуры видит. Вот накормят тебя же, дурака, твоими нанокибами, для профилактики, чтобы ты не дай бог, не вздумал секреты продавать… Что тогда? Да ведь ты и не поймешь ничего, будешь исправно лямку тянуть и о больших звездочках на погоны мечтать. Думать то ты и раньше не умел, так что и не заметишь ничего. А остальные-то как жить будут? Ты ведь не понимаешь, что и преступник и гений работают головой одинаково, результаты разные выходят, но процессы в мозгу идут одинаково. Только один о человечестве радеет, а другой о себе самом, свои потребности хочет удовлетворить. И если они идут вразрез с общими, то тут преступление и получается. Вот и представь теперь, что с людьми станет, если всех твоими малютками накормить, все ведь остановится. После твоих экспериментов вполне станется с наших генералов да политиков всю страну накормить этими малютками. Сначала преступники, потом и все остальные, для профилактики, так сказать… Они-то будут считать, что до них самих не дойдет, как вот ты считаешь, да только кто спрашивать будет? И кончится в стране наука и культура, ведь агрессивность тоже нужна ,без злости на окружающий мир или судьбу книги не напишешь, картину не нарисуешь… Кто же станет рисковать собой, готовясь проводить научные эксперименты или спасать людей в катаклизмах? Кто в армии служить будет? Все ведь овощами станут, мало нам общества потребителей, так вся страна станет ещё и стадом, безропотно идущим под нож. Вот как тебя остановить, заразу?

– Так нам продолжать дежурства или можно отдохнуть? – спросил Паршин, с сожалением убедившись, что термос опустел.

– Что? А да, конечно, – спохватился полковник, недовольно поджал губы и направился в угол, к своему компьютеру. – Надобность в дежурствах скоро исчезнет. Завтра мы вывезем четверых, а за остальными вы понаблюдаете в обычном режиме. Надо ведь успокоить остальных, пусть зэки думают, что все закончилось. – Он закрыл свой компьютер и посмотрел на оживившихся врачей.

– Через неделю мы решим, что делать с остальными и вернемся… Завтра с утра проведете последний осмотр, Измайлов. Потом, после нашего отъезда будете работать как обычно. Если вы мне понадобитесь, вас вызовут в Центр.

В четыре часа утра врача вытащили из постели два бойца спецназа в масках и, едва дав одеться, погнали к начальству. Какое-то напряженное оживление чувствовалось вокруг, несколько бойцов в полной выкладке встретились по дороге, но все были заняты и на него не обращали внимания. Из приемной он заметил только багровую лысину начальника, мелькнувшую между спин заполнивших кабинет людей. Начальник что-то визгливо объяснял по телефону, но разобрать он ничего не успел, его ухватил за рукав какой-то тип в штатском, невысокий крепыш лет сорока, с колющим взглядом темных глаз. Тип недовольно дернул подбородком, что-то пробурчал сопровождавшим бойцам, тут же исчезнувшим и за руку вытащил врача в коридор.

– Измайлов Виктор Евгеньевич? – Врач кивнул: – Да, а что собственно тут произошло?

Тип показал ему, не раскрывая, удостоверение с гербом. – Следователь Совкин, пройдемте…

И, придерживая врача за руку выше локтя, повел по коридору, как вскоре понял врач, в лазарет. В коридоре первого этажа стоял запах пороховой гари, сновали люди в масках и с автоматами, хрипели и скрипели рации. Дверь в лазарет была открыта и из нее, на стену коридора вдруг упал отсвет яркого белого света. Вспышка фотокамеры. Что же здесь произошло? Интересно, из какой конторы этот следователь? На наших не очень похож, слишком крепкий, наши тренировок не любят, любят поесть да с бабами пошалить…

Следователь протащил его мимо открытой двери и завел в соседнюю комнату, где уже неделю располагались техники из команды полковника и куда никого не пускали. Теперь здесь было пусто, кроме застеленных коек и тумбочек между ними, двух сдвинутых столов у окна и нескольких стульев, стоящих как попало, ничего не было. Только пыльные следы на кафельном полу.

– Садитесь, – кивнул следователь на стул, сам же присел на край стола. Врач развернул стул так, чтобы сесть боком к столу и растерянно похлопал по карманам. Следователь тут же достал из кармана пачку сигарет и протянул ему.

– Спасибо, а то я свои не успел даже взять.Так все неожиданно… – Прикурив, врач посмотрел на дрожащий кончик своей сигареты и посмотрел в лицо следователю. Тот тоже закурил и огляделся в поисках пепельницы. Врач показал рукой на ближайшую тумбочку и хотел встать: – Там что-нибудь найдется.

Следователь кивнул, жестом руки остановил врача, мягкими шагами подошел к тумбочке. Наклонившись, открыл дверцу и, звякнув стеклом, вытащил чайное блюдце. Вернувшись к столу, он поставил блюдце на стол, стряхнул пепел и снова присел на край стола.