Остаюсь с тобой

- За меня не беспокойся, - Удальцов совсем трезвыми глазами посмотрел на Скачкова. - Знаешь, о чем я сейчас думаю?.. Я только вот здесь, на этом берегу, понял, почему вы такие скромные люди. Имея такое богатство, стыдно быть нескромным. Скромность у вас от сознания своей силы. На таких просторах могут жить только сильные и спокойные люди. Вы мудро молчите. Но, знаете, я начинаю понимать вашу мудрость. Короче, мне ясно, почему Балыш так часто вспоминает эти места. Мы как-то были с ним в одной компании. Разговорились, он вспомнил Днепр, Зуев. Там с нами был один академик, художник. Он сказал, что более красивых женщин, - чем на линии Гомель - Киев, он нигде не встречал. А тот художник много повидал. Тогда я ему не поверил. Теперь приеду и, если удастся его встретить, скажу, что он прав. А вы... - И засмеялся: - Вы не хотите, чтобы мир знал о ваших красавицах, поэтому и молчите. Кстати, временами ваша скромность вам же на пользу. Вот и сейчас. Чего-то хотите от меня, а молчите. Другие за то, что вы для нас сделали, три шкуры содрали бы, а вы... молчите. Скажите, Валерий Михайлович, что вам надо? Слово чести, сделаем. К людям мы тоже по-человечески. Какое вам нужно заключение? Имейте в виду, Михайлович, наука может все.

- Спасибо, Игорь Иванович. Но ничего особенного не надо. Нужна истина, и только. Объективная истина.

- Она в любом случае будет объективной. Нам только нужно знать, Михайлович, какой эта истина должна быть.

- Абсолютно объективной. Не больше и не меньше. Мы должны знать, сколько надо каждый день брать нефти из каждой скважины, чтобы выбрать ее за время эксплуатации как можно больше. И все.

- Балыш мне говорил, что вы еще молодой работник. Но что вы такой молодой, не представлял. Сами, Михайлович, подумайте... Такая встреча, такие условия, такой прием... Просто не верится, что все это только из чувства гостеприимства. Оказывается, кроме объективной истины, вам ничего не надо. Что вы за люди? Вы не представляете, какой это парадокс в наше время. Поверьте, я насмотрелся на этом свете на всякое. Мне искренне хочется вам помочь...

- Объективная истина будет вашей лучшей помощью. Пойдемте еще понемногу - за объективную истину. Еще древние знали, что истина в вине. Пойдемте, а то моя, кажется, не выдержала, бежит нас звать.

Алла Петровна действительно бежала к ним, придерживая руками платье на коленях.

- Валера! - сдавленно крикнула еще издали. - Там пипикает. Я к вашим, они смеются. В начальнической машине пипикает, пусть начальник и слушает, говорят.

Скачков особенно не спешил к машине: если что не очень тревожное, то попиликают, как говорит жена, и перестанут, а если что неотложное, не отцепятся, пока не дозовутся.

- Я слушаю, - взял телефонную трубку.

- Валерий Михайлович, с вами будет говорить секретарь райкома, - вяло, сонным голосом сказала диспетчер. В трубке щелкнуло.

- Валерий Михайлович, - послышался тотчас же голос Михейки.

- Я слушаю вас, Евгений Васильевич.

- Где вы сейчас? Далеко от Зуева?

- Минут десять на машине.

- Отлично. У меня сидит председатель колхоза "Восток" и плачет. Вы никогда не видели, как плачут председатели колхозов? Приезжайте, увидите. Ждем.

- Что такое? - с тревогой спросила Алла Петровна, стоявшая рядом.

Скачков задумался. Наверное, случилось что-то в том колхозе, и случилось что-то серьезное, если председатель плачет. И связано то происшествие с нефтяниками, иначе секретарь райкома не стал бы разыскивать его, Скачкова, и приглашать к себе.

Скачков решил не портить настроения людям, никому ничего не говорить. Скажет после, когда все прояснится.

- Ну что там? - подбежал раскрасневшийся Котянок, который, как заметил Скачков, всегда старался быть в курсе всего, что делается в управлении.

- Ничего особенного, - пожал плечами Скачков. - Приглашают в райком партии... Вот что, Вячеслав Никитич. Смотрите, чтобы здесь все было в ажуре. Я быстро.

У райкома его ждали. Скачков обратил внимание на машины - секретаря райкома и председателя колхоза. Секретарь райкома Михейко стоял на высоком крыльце рядом с каким-то русоволосым моложавым человеком, который был в запыленном плаще нараспашку, но без шапки. Это, как оказалось, и был председатель колхоза "Восход" Луковский.

- Поедемте, Валерий Михайлович, посмотрите, как твои орлы засолили колхоз, - с ходу, не здороваясь и не подавая руки, сказал Михейко и направился к своей машине.

Остановились у широкого прямого мелиоративного канала, разрезавшего землю пополам до самого горизонта. На другой стороне, за каналом, лежало ровненькое, точно прикатанное, поле. Оно ярко зеленело, как зеленеют по осени озимые всходы, но во многих местах как-то поредело и пожелтело. Можно было подумать, что там выжигали траву. Вдали виднелись поливальные машины на колесах. Раньше всякий раз, когда Скачков проезжал по дороге вдоль этого канала, он видел над машинами веселую радугу.