Остаюсь с тобой. Лайза

Осмотревшись по сторонам, мы выявили источник: на парковку только что подкатила машина Лайзы. Мелодия перестала звучать прямо перед тем, как Лайза вышла и хлопнула дверцей. Она появилась на объекте одна, в руках держала, кажется, сложенные вдвое плакаты (отсюда было плохо видно), и прошествовала внутрь, кивнув нам головой в качестве приветствия. Я ответил тем же; Андрюха вежливо помахал рукой, но вслед ей смотрел ещё долго — капитально обалдевший.

Нам потребовалось забрать оставшиеся коробки, так что мы вошли практически сразу за Лайзой. Она спросила (нет, не у меня, у тех, кто стоял ближе), где можно найти кого-то из прорабов, выяснив таким образом, что у них собрание в подсобке. Лайза зацепила взглядом свежий участок, где как раз схватывалась двухкомпонентная напольная композиция, и с видом подлинного удовлетворения взяла курс на выход.

День с самого ранья выдался жарким. В перерыве, вместо того, чтобы заполнить столовую, строители и отделочники, не сговариваясь, устремились в свои бытовки. Мы с парнями побросали каски справа от двери, в одну кучу, и разместились кто где, лишь бы до каждого доставал кондиционер. Я подошёл к стеллажу, чтобы взять со своей полки вафельное полотенце, которым иногда обтирал от пота лицо и шею. И сверху на сумке, ровно посередине, увидел свою флешку. Я огляделся и, убедившись, что оставленная Лайзой «улика» никем не замечена, сунул её в накладной карман сумки.

***

Неделя выдалась для меня поистине лучшей из возможных. Мне не пришлось ждать выходных, чтобы снова увидеться с Лайзой. Я по-быстрому заскочил на квартиру, чтобы переодеться, и завязывая шнурки на туфлях, искренне сочувствовал ребятам, которым сегодня предстоял скучный вечер перед телевизором в одиноко-мужской компании.

Андрюха встал с дивана и, направляясь как бы в туалет, замешкался возле меня:

— Куда собрался?

Рассматривал меня при этом он с ироничной улыбкой бывалого.

— Свидание? — предложил он свой вариант, видя, что я не расположен откровенничать.

Я попробовал угомонить его любопытство уклончивым ответом:

— Почему бы и нет.

— Кто? — Андрей, словно участник заговора, опасливо глянул на ребят, упулившихся в телик, и шепнул: — Ирма?

Этот спасительный вариант мне самому не пришёл в голову, но было бы глупо им не воспользоваться. Тем более я знал, что девчонки сегодня не появятся, а Андрей уж точно не стал бы потом приставать к Ирме с требованием рассказать подробности.

И всё-таки я проявил осторожность во избежание казусов:

— А что? Она хорошая девчонка.

— Красавчик! — Андрей ткнул меня в плечо кулаком и вернулся к просмотру спортивного матча.

Я сидел на широкой кровати родителей Лайзы, откинувшись на подушки, и изучал стены кремового цвета, гармонирующие со светлой мебелью, таким же изголовьем и белым постельным бельём. Послышались босые шлепки по паркету. В комнату «вплыла» Лайза в накинутом на голое тело коротком халатике, который она даже не запахнула, и пояс свисал по бокам до тоненьких лодыжек. В руках она держала миску с вишней. Когда Лайза юркнула на кровать и легонько плюхнулась сверху на мои вытянутые ноги, я смекнул — ягода была размороженной. Это показалось мне странным, ведь Лайза предпочитала свежие ягоды и фрукты, на что она привела бесспорный прозаичный довод:

— Купила по дороге. Свежей не оказалось, а какой-то романтики всё же хотелось.

Она пожала плечами и стала перебирать ягоды проворными пальцами. Выбрав одну, она выудила её из общей массы и, подняв, повертела на уровне моего лица. Я, польщённый, приоткрыл рот, но Лайза быстро поднесла руку к своим губам и захватила ими вишенку. Я улыбнулся и покачал головой. Она смешно поморщилась; проглотив ягоду, послала мне хищный взгляд из-под приплясывающих бровей и погрузила пальцы в чашку.

Я разглядывал, как лёгкая ткань халата, отливающая золотом и какао, пролегла ровно вдоль грудей и талии, укрыв бёдра и колени.

— Откуда взялся халат?

Следующая вишня предназначалась уже мне. Сомкнув влажными пальцами мои губы, предварительно вложив в них кисловато-прохладную ягоду, Лайза ответила:

— Это мой, ещё со школьных времён. Я его обожала, представляешь?! — Лайза осмотрела себя и закатила глаза — очевидно, сейчас она предпочла бы расцветку поспокойнее. — Сохранился тут после переезда родителей среди моих старых вещей. Мама предоставила самой разобрать их, а я так и не занялась этим.

— Какой ты была в школе? Сильно изменилась? — я уже сам брал вишню из миски маленькими горстями и, закидывая в рот, как семечки, глотал, почти не прожевав.

— По характеру нет.

— Тут есть твои фотографии? Интересно было бы посмотреть.

— Моя мама забрала с собой половину обстановки, а ты полагаешь, что она могла оставить семейный фотоальбом? — Лайза мотнула головой и хмыкнула.

— Я всё думаю, как же она решилась на такую кардинальную смену места жительства, если тяжело расстаётся с тем, что её окружает? — выразил я искреннее изумление. Вот я, например, не легко переносил разлуку со страной, в которой родился, даже не столь продолжительную.